Осенние воды
Осенние воды
Обычно я уезжал из деревни в Москву в конце сентября. Вода в озерах и старицах к тому времени отстаивалась, делалась холодной и чистой. Бурели водяные травы, ветер пригонял к берегам желтую ноздреватую пену. Рыба клевала нехотя, с перерывами.
Приближались обложные дожди, бури, свист облетелых ракит– все то уныние поздней осени, когда нет хуже для человека, чем остаться одному в безлюдных местах. Хорошо знаешь, что в пяти-шести километрах есть сухой бревенчатый дом, теплая постель, стол с книгами, кривенький певучий самовар и веселые заботливые люди, но все равно не можешь избавиться от ощущения, что ты безнадежно затерялся среди мертвых зарослей, в тусклых перегонных полях, на берегу свинцовых вод.
Ни человеческого голоса, ни птичьего крика, ни плеска рыбы, – только низкий бег рыхлых туч. Из них то летит холодный дождь, то вдруг туманом, залепляя глаза, повалит водянистый снег.
Такова была поздняя осень в моем представлении. Ни о какой рыбной ловле, казалось, не могло быть и речи. Рыба уходила в омуты и стояла там в тупом оцепенении, в дремоте. Ей приходилось тесниться во мраке осенних глубин и день и ночь слушать, как шумит над головой окаянный ветер и все плещет волна, размывая глинистый берег.
Перевозчик Сидор Васильевич, человек тихий и уважительный, кутаясь в рыжий овчинный тулупчик, соглашался со мной.
– Это, конечно, так, – говорил он. – Осенью у рыбы житье каторжное. Никому такой жизни не пожелаешь, пес с ней совсем. И гляди, все «сентябрит» и «сентябрит». Днем остудишься так, что за всю ночь в землянке не отойдешь.
Каждый год я уезжал из деревни в Москву без сожаления, хотя в глубине души мне бывало немного совестно, будто я оставлял на тяжелую зимовку своих верных друзей – все эти ивы, воды, знакомые кустарники и паромы, а сам бежал в город, к огням, в тепло, в человеческое оживление до новых летних дней.
Такие смешные угрызения совести приходили иногда и в Москве – то во время какого-нибудь заседания, то в Большом зале консерватории. «Что там, – думал я. – Какая, должно быть, тяжелая ночь, ветер, ледяной дождь, размытая неуютная земля. Выживут ли все ивы, шиповники, сосенки, птицы и рыбы, измотанные бурей?»
Но каждую весну, возвращаясь, я удивлялся силе жизни, удивлялся тому, что из зимы расцветал тихий и туманный май, что распускался шиповник и плескалась в озерах рыба.
В прошлом году, я впервые остался в деревне до самой зимы, до морозов и снега. И все оказалось совсем не таким, как я себе представлял. Даже если сделать поправку на то, что осень была небывалая.
Такой сухой и теплой осени, как писали в газетах, не было в России уже семьдесят лет. Деревенские старики соглашались с этим, говорили, что газеты, конечно, правильные и что на своей памяти они такой осени не то что не видели, а даже и подумать не могли, что она может быть. «Теплотой так и бьет, так и тянет из-за Оки. И нету этой теплоте ни конца, ни краю».
Действительно, на юге, за Окой, небо неделями стояло высокое, яркое, распахнутое теплыми ветрами, и оттуда летела паутина. От нее воздух как бы переламывался серебряными ворсинками, играл и поблескивал. Сидя на берегу около удочек, я долго следил за этим зрелищем и прозевывал поклевки.
Растительность высыхала. Зелень переходила в цвет бронзы. Обычного осеннего золота почти не было. Очевидно, листва золотеет во время сырости и дождя. Земля была под цвет сухого конского щавеля – красновато-бурая, и только озера лежали на ней разливами зеленоватой воды.
Я удил рыбу до самого льда. Это была удивительная, очень медленная и тонкая ловля. Может быть, я буду писать о вещах, давно знакомых опытным рыболовам, но мне бы хотелось передать непосредственное ощущение этой осенней ловли.
Есть много разновидностей рыболовов, и в каждую такую разновидность входят люди со своим особым характером.
Есть спиннингисты, есть любители жерлиц, переметов и подпусков, есть чистые удильщики-аксаковцы, есть, наконец, рыболовы, к которым я отношусь подозрительно, – мастера таскать рыбу бреднями и сетями. По-моему, это уже хищники, хотя они и прикидываются мирными и простодушными людьми.
Спиннингисты – народ деятельный, неспокойный, бродячий, – они сродни охотникам. А удильщики – это больше созерцатели, поэты, почти сказочники.
Между спиннингистами и удильщиками возникают отношения натянутые, я бы сказал: колкие. Спиннингисты не прочь посмеяться над удильщиком, отнестись к нему свысока. Удильщик же обычно отмалчивается. О чем спорить, если человек не понимает прелести ужения?
Легкие распри среди рыболовов – это, конечно, «древний спор славян между собой». Человеку со стороны они малопонятны. Мне не к лицу превозносить удильщиков: я принадлежу к их числу. Чтобы быть справедливым, можно, конечно, найти и у удильщиков общие для них недостатки.
«аксаковцами», последователями этого великого знатока и поэта русской природы.
Кроме того, удильщики, будучи вообще людьми общительными и словоохотливыми, на рыбной ловле становятся удивительно нелюдимыми. Ничто их так не раздражает, как присутствие посторонних и праздных людей, даже если эти люди сидят за спиной. Каждый удильщик относится к этому с таким же негодованием, как если бы чужой и нахальный человек вошел прямо с улицы в вашу квартиру, уселся, расставив ноги, в комнате и начал молча и нагло рассматривать все вокруг, совершенно не считаясь с хозяевами…
Да, но я отвлекся от рассказа об осенней ловле.
Теплая осень была прервана несколькими морозными днями. Земля закаменела, и черви ушли так глубоко, что накопать их не было никакой возможности. Это обстоятельство вызвало смятение среди деревенских приятелей. Мне давали советы искать червей под огромными кучами старого навоза, куда мороз не прошел, или под горой щепы в овраге за четыре километра от деревни. Иные предлагали намыть мотыля, хотя и сознавали, что это сейчас почти невозможно. А самые малодушные утверждали, что червь ушел в землю на три метра и ловлю надо бросать.
В конце концов пришлось идти за четыре километра в глубокий овраг, заваленный щепой. Никто толком не мог объяснить, как эта щепа попала в овраг, – вблизи не было никаких построек.
Я рылся в щепе несколько часов и накопал всего тридцать – сорок червей.
На следующий день немного потеплело, но иней лежал в лугах, как каменная соль, а с севера тянуло ледяным пронзительным ветром. Он свистел в кустах и гнал черные тучи. Дальний лес на берегу старицы гудел так сильно, что шум его был хорошо слышен в лугах.
Я шел на луговые озера и бесполезно мечтал о глубоком, но небольшом озере среди леса, где даже в такой ветер стоит затишье, – такое затишье, что видна малейшая дрожь поплавка. Я мечтал об этом совершенно зря, так как никакого озера в лесу не было. Но мне очень хотелось, чтобы оно было, и я даже облюбовал сухую и теплую лощину в лесу, где оно должно было бы быть.
Такие маленькие лесные озера, величиной с комнату, я видел в лесах около реки Пры. Летом они выглядели очень загадочно – в черной, как деготь, воде плавали водоросли, бегали жуки-плавунцы и что-то поблескивало.
Я закинул в такое озерцо удочку, но у самого берега не достал дна.
Но как только я передвинул поплавок и червяк лег на дно, поплавок вздрогнул и быстро поплыл в сторону, не окунаясь и не качаясь. Я подсек и вытащил жирного, почти черного карася. Карась равнодушно пожевал губами, ударил один раз хвостом по траве и заснул.
Сейчас я мечтал вот о таком озерце, сидя на берегу лугового озера Студенец, открытого всем ветрам и всем непогодам. У берегов уже образовался ледок, но такой прозрачный, что его нельзя было рассмотреть.
Клева не было. Я с тоской смотрел на черную, будто чугунную, воду, на гниющие листья лилий, на волны и прекрасно понимал, что сижу безнадежно. Озеро будто вымерло. В лугах было пусто. Только вдалеке пожилой колхозник в валенках городил вокруг стога изгородь.
Кончив городить, он подошел ко мне, присел, закурил и сказал:
– Не там ловишь. Это я тебе категорически говорю. Не там.
– Закон такой, – сказал колхозник, не слушая меня. – В луговых озерах в такую позднюю осень рыба не берет. Кидай куды хочешь: хоть вглыбь, хоть под берег – она не возьмет. Это, милый, дело, давным-давно проверенное. Я тебе категорически говорю. Я сам поудить охочий.
– А где же удить? – снова спросил я.
– Вот то-то, что где, – ответил колхозник. – В реке надо, где вода в движении находится. Иди на реку, тут десять минут ходу. Выбирай место, где берег покруче, под яром, чтобы на воде была гладь. Понятно? Чтобы ветер тебе и рыбе не мозолил глаза. И сиди, жди – рано ли, поздно ли, а рыба к тебе подойдет. Это я тебе говорю окончательно. А тут сидеть, это, милый, занятие для тебя нестоящее.
Я спустился с крутого берега и с облегчением вздохнул: внизу было тихо, безветренно и даже как будто тепло. А по небу из-за спины неслись и неслись сизые угрюмые тучи.
месту волки выходили на водопой из зарослей лозы.
Я вспомнил рассказы колхозников, что нынче волк «голодует». Как только опустели луга, он тотчас перебрался сюда из лесов, чтобы по крайности питаться хоть мышами-полевками. Мыши к осени так жиреют, что бегают вперевалку и поймать их ничего не стоит.
Я задумался, кажется даже задремал, согревшись в старом тулупе. Очнулся я, когда над рекой, над лесом, надо мной летел медленный и чистый снег и таял в черной воде.
или когда наживу тянет рак. Я подождал и на всякий случай подсек – тяжелая рыба бросилась в сторону, и я вытащил хорошего окуня. Второй окунь потопил поплавок еще медленнее и незаметнее, чем первый. А третий только чуть-чуть повел в сторону. Это движение можно было заметить только потому, что не было никакой ряби и поплавок стоял рядом с корягой, торчавшей из воды.
Я долго следил, как страшно медленно увеличивалось расстояние между корягой и поплавком, и, когда оно дошло до метра, – подсек и вытащил толстого окуня. Все окуни были холодные, как льдинки.
А снег все падал и падал, и на глазах у меня бурая земля, лишь кое-где расцвеченная лозняком с красной, почти алой корой, превращалась в тихую белую пелену.
Колхозник оказался прав. Несколько дней подряд я проверял его слова. Клевало только на реках и то в затишливых и безветренных местах.
С каждым днем лед все больше и больше затягивал реки, озера и старицы. Вначале он был тонкий и прозрачный и по нему ложились, как на море, белые световые дороги от солнца. Потом его присыпало снежком.
Я пробился к этой полынье на лодке и удил в ней у самой кромки льда. Брали осторожно и медленно окуни. Пока я снимал их с крючков, у меня сводило от холода пальцы.
В лугах появился растрепанный и безобидный старик. Он ходил с метелкой, с огромным корнем сосны, похожим на кузнечий молот, и с сачком.
– Чего делаешь, дед? – спросил я его, когда встретил в первый раз.
– Рыбу колочу подо льдом. По лужам, – признался старик и застенчиво усмехнулся.
– Это я снег со льда счищаю. Он покуда еще не примерз. Счистишь, вглядишься, и ежели под берегом стоит язь либо щука – тут и надо бить. Только бить шибко, во весь дух, чтобы рыба брюхом вверх перекинулась. Тогда подламывай лед и хватай ее руками, покуль она не очухалась.
– Много рыбы набил нынче? Дед отвернулся, покашлял.
– Да нет… Ничего, почитай, не набил. Лед больно тонок. Боюсь провалиться. Вот лед окрепнет, сюда язи поднапрут. Я сам видел язей, во каких – на восемь кило, не меньше.
Перевозчик Сидор Васильевич рассказал мне, что старик этот ходит целый месяц, а рыбы почти не приносит, – «уж очень стар, куда ему такой охотой займаться».
– Любитель, – сказал Сидор Васильевич. – Вот так бродит-бродит, все надеется, будто ему попадется язь в десять кило. А я его не обижаю, не смеюсь над ним. У каждого своя мечта.
Но вскоре и старик перестал ходить на озера. Как-то ночью пришла настоящая зима, рассыпалась снегами, завалила льды, и к утру все село уже казалось издали игрушкой из почернелого серебра. Кое-где из крошечных на отдалении изб валил дым и застревал среди старых вязов, пушистых от снега. Осенняя ловля кончилась. Надо было собираться в Москву.
Так вот по мелочам узнаешь что-нибудь новое: как осенью клюет рыба, где надо искать ее и еще что-либо в этом роде, – но вокруг этих мелочей накапливается столько разговоров, встреч с людьми, всяких случаев и наблюдений природы, что мелочи приобретают гораздо большее значение, чем мы думаем, и даже заслуживают того, чтобы посвятить им эти строки…
Написан в селе Солодча. Впервые напечатан в сборнике «Рыболов-спортсмен», изд-во «Физкультура и спорт», М. 1950.
Источник статьи: http://paustovskiy-lit.ru/paustovskiy/public/osennie-vody.htm
За окой небо неделями стояло высокое и яркое как пишется
Альманах Рыболов-спортсмен № 1. 1950 год
Обычно я уезжал из деревни в Москву в конце сентября. Вода в озерах и старицах к тому времени отстаивалась, делалась холодной и чистой. Бурели водяные травы, ветер пригонял к берегам желтую ноздреватую пену. Рыба клевала нехотя, с перерывами. Приближались обложные дожди, бури, ненастье, свист облетелых ракит – все то уныние поздней осени, когда нет хуже для человека остаться одному в безлюдных местах. Хорошо знаешь, что в пяти-шести километрах есть сухой бревенчатый дом, теплая постель, стол с книгами, кривенький певучий самовар и веселые заботливые люди, но все равно не можешь избавиться от ощущения, что ты безнадежно затерялся среди мертвых зарослей, в тусклых перегонных полях, на берегу свинцовых вод. Ни человеческого голоса, ни птичьего крика, ни плеска рыбы, только низкий бег рыхлых туч. Из них то летит холодный дождь, то вдруг туманом, залепляя глаза, повалит водянистый снег. Такова была поздняя осень в моем представлении. Ни о какой рыбной ловле, казалось, не могло быть и речи. Рыба уходила в омуты и стояла там в тупом оцепенении, в дремоте. Ей приходилось тесниться во мраке осенних глубин и день и ночь слышать, как шумит над головой окаянный ветер и все плещет волна, размывая глинистый берег.
Перевозчик Сидор Васильевич, человек тихий и уважительный, кутаясь в рыжий овчинный тулупчик, соглашался со мной;
– Это, конечно, так, – говорил он. – Осенью у рыбы житье каторжное. Никому такой жизни не пожелаешь, пес с ней совсем. И, гляди, все «сентябрит» и «сентнбрит». Днем остудишься так, что за всю ночь в землянке не отойдешь.
Каждый год я уезжал из деревни в Москву без сожаления, хотя в глубине души мне бывало немного совестно, будто я оставлял на тяжелую зимовку своих верных друзей – все эти ивы, воды, знакомые кустарники и паромы, а сам бежал в город, к огням, в тепло, в человеческое оживление до новых летних дней.
Такие смешные угрызения совести приходили иногда и в Москве – то во время какого-нибудь заседания, то в Большом вале консерватории. «Что там, – думал я. – Какая, должно быть, тяжелая ночь, ветер, ледяной дождь, размытая неуютная земля. Выживут ли все эти ивы, шиповники, осинки, птицы и рыбы, измотанные бурей?» Но каждую весну, возвращаясь, я удивлялся силе жизни, удивлялся тому, как из зимы расцветал тихий и туманный май, как распускался шиповник и плескалась в озерах рыба.
В прошлом году я впервые остался в деревне до самой зимы, до морозов и снега. И все оказалось совсем не таким, как я себе представлял, даже если сделать поправку на то, что осень была небывалая. Такой сухой и теплой осени, как писали в газете, не было в России уже семьдесят лет. Деревенские старики соглашались с этим, говорили, что газета, конечно, правильная и что на своей памяти они такой осени не то что не видели, а даже и подумать не могли, что она может быть: «Теплотой так и бьет, так и тянет из-за Оки. И нету этой теплоте ни конца, ни краю».
Действительно, на юге, за Окой, небо неделями стояло высокое, яркое, распахнутое теплыми ветрами, и оттуда летела паутина. От нее воздух как бы переламывался серебряными ворсинками, играл и поблескивал. Сидя на берегу около удочек, я долго следил за этим зрелищем и прозевывал поклевки.
Растительность высыхала. Зелень переходила в цвет бронзы. Обычного осеннего золота почти не было – очевидно, листва золотеет во время сырости и дождя. Земля была под цвет сухого конского шанеля – красновато-бурая, и только озера лежали на ней разливами зеленоватой воды.
Я удил рыбу до самого льда. Это была удивительная, очень медленная и тонкая ловля. Может быть, я буду писать о вещах давно знакомых опытным рыболовам, но мне бы хотелось передать непосредственное ощущение этой осенней ловли. Есть много категорий рыболовов, и в каждую такую категорию входят люди со своим особым характером. Есть спиннингисты, есть любители жерлиц, переметов и подпусков, есть чистые удильщики-аксаковцы, есть, наконец, рыболовы, к которым я отношусь подозрительно, – мастера таскать рыбу бреднями и сетями. По-моему, это уже хищники, хотя они и прикидываются мирными и простодушными людьми..
Спиннингисты – народ деятельный, неспокойный, бродячий – они сродни охотникам. А удильщики – это больше созерцатели, поэты, почти сказочники.
Между спиннингистами и удильщиками возникают отношения натянутые, я бы сказал, колкие.
Спиннингист не прочь посмеяться над удильщиком, отнестись к нему свысока; удильщик же обычно отмалчивается. О чем спорить, если человек не понимает прелести ужения?
Легкие распри среди рыболовов – это, конечно, «древний спор славян между собою». Человеку со стороны они мало понятны. Мне не к лицу превозносить удильщиков: я принадлежу к их числу. Чтобы быть справедливым, можно, конечно, найти и у удильщиков общие для них недостатки.
Разумеется, у них есть свое тщеславие. Они гордятся знанием и пониманием природы и называют себя «аксаковцами», последователями этого великого знатока и поэта русской природы. Кроме того, удильщики, будучи вообще людьми общительными и словоохотливыми, на рыбной ловле становятся удивительно нелюдимыми. Ничто их так не раздражает, как присутствие посторонних и праздных людей, даже если эти люди сидят за спиной. Каждый удильщик относится к этому с таким же негодованием, как если бы чужой и нахальный человек вошел прямо с улицы в вашу квартиру, уселся, расставив ноги в комнате, и начал молча и нагло рассматривать все вокруг, совершенно не считаясь с хозяевами…
Да, но я отвлекся от рассказа об осенней ловле. Теплая осень была прервана несколькими морозными днями. Земля закаменела, и черви ушли так глубоко, что накопать их не было никакой возможности.
Это обстоятельство вызвало смятение среди деревенских приятелей. Мне давали советы искать червей под огромными кучами старого навоза, куда мороз не прошел, или под горой щепы в овраге за четыре километра от деревни. Иные предлагали намыть мотыля, хотя и сознавали, что это сейчас почти невозможно. А самые малодушные утверждали, что червь ушел в землю на три метра и ловлю надо бросать.
В конце концов, пришлось итти за четыре километра в глубокий овраг, заваленный щепой. Никто толком не. мог объяснить, как эта щепа попала в овраг, – вблизи не было никаких построек. Я рылся в’ щепе несколько часов и накопал всего тридцать-сорок червей. На следующий день немного потеплело, но иней лежал в лугах, как крупная каменная соль, а с севера тянуло ледяным пронзительным ветром.
Он свистел в кустах и гнал черные тучи. Дальний лес на берегу старицы гудел так сильно, что шум его был хорошо слышен в лугах.
Я шел на луговые озера и бесполезно мечтал о глубоком, но небольшом озере среди этого леса, где даже в такой ветер стоит затишье, – такое затишье, что видна малейшая дрожь поплавка. Я мечтал об этом совершенно зря? так как никакого озера в лесу не было. Но мне очень хотелось, чтобы оно было, и я даже облюбовал сухую и теплую лощину в лесу, где оно должно было бы быть. Такие маленькие лесные озера, величиной с комнату, я видел в лесах около реки Пры. Летом они выглядели очень загадочно – в черной, как деготь, воде плавали водоросли, бегали жуки-плавунцы и что-то поблескивало.
Я закинул в такое озерцо удочку, но у самого берега не достал дна. Но как только я передвинул поплавок и червяк лег на дно, поплавок вздрогнул и быстро поплыл в сторону, не окунаясь и не качаясь.
Я подсек и вытащил жирного, почти черного карася. Карась равнодушно пожевал губами, ударил один раз хвостом по траве и заснул.
Сейчас я мечтал вот о таком озерце, сидя на берегу лугового озера Студенец, открытого всем ветрам и всем непогодам. У берегов уже образовался ледок, но такой прозрачный, что его нельзя было рассмотреть. Клева не было. Я с тоской смотрел на черную, будто чугунную, воду, на гниющие листья лилий, на волны и прекрасно понимал, что сижу безнадежно. Озеро будто вымерло. В лугах было пусто.
Только вдалеке пожилой колхозник в валенках городил вокруг стога изгородь.
Кончив городить, он подошел ко мне, присел, закурил и сказал:
– Не там ловишь. Это я тебе категорически говорю. Не там.
Источник статьи: http://www.rulit.me/books/osennie-vody-read-249387-1.html
В каком варианте ответа правильно указаны все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые?
Даша разбежалась (1) и (2) задержав дыхание (3) прыгнула с причала в воду (4) обжигавшую утренней прохладой.
В каком варианте ответа правильно указаны все цифры, на месте которых в предложениях должны стоять запятые?
По мнению известных учёных-языковедов (1) самый первый человеческий язык состоял (2) вероятно (3) только из эмоционально окрашенных восклицаний, разделения слов на части речи (4) очевидно (5) в нём ещё не было.
В каком варианте ответа правильно указаны все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые?
Человек (1) что стоял на мосту (2) повернулся и пошёл на площадь (3) где толпился народ (4) и (5) где легко было затеряться среди горожан.
В каком варианте ответа правильно указаны все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые?
Целями трудового законодательства являются установление государственных гарантий трудовых прав и свобод граждан (1) создание благоприятных условий труда (2) защита прав и интересов работников (3) и работодателей.
В каком варианте ответа правильно указаны все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые?
Лица (1) считающие (2) что они подверглись дискриминации в сфере труда (3) вправе обратиться в суд с заявлением о восстановлении нарушенных прав (4) возмещении материального вреда и компенсации морального вреда.
В каком варианте ответа правильно указаны все цифры, на месте которых должны в предложении стоять запятые?
Налоговая декларация представляется каждым налогоплательщиком (1) по каждому налогу (2) подлежащему уплате этим налогоплательщиком (3) если иное не предусмотрено законодательством о налогах и сборах.
В каком варианте ответа правильно указаны все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые?
Между тем (1) время приближалось к обеду (2) и тогда там (3) где велось следствие (4) раздался телефонный звонок.
Расставьте знаки препинания: укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые
В Российской Федерации охраняются труд и здоровье людей, устанавливается гарантированный минимальный размер оплаты труда (1) обеспечивается государственная поддержка семьи, материнства (2) отцовства и детства (3) инвалидов (4) и пожилых граждан (5) развивается система социальных служб, устанавливаются государственные пенсии, пособия и иные гарантии социальной защиты.
140. Выберите вариант ответа, в котором предложение построено без ошибок:
· Рассмотрев решение комиссии по труду, Дума постановила. ;
· Иск удовлетворен, обязав ответчика заключить договор на условиях истца;
· Исходя из ответственности за сложившееся положение дел, строительство было приостановлено;
· Ремонтные работы завершены досрочно, понимая важность объекта.
В каком варианте ответа правильно указаны все цифры, на месте которых должны стоять запятые?
Ошибки (1) при употреблении деепричастных оборотов нетрудно исправить (2) заменяя предложения с деепричастными оборотами (3) предложениями с отглагольными существительными.
В каком варианте ответа правильно указаны все цифры, на месте которых должны стоять запятые?
Русские и иноязычные фамилии (1) оканчивающиеся на согласный звук (2) склоняются (3) если относятся к мужчинам (4) и не склоняются (5) если относятся к женщинам: студенту Сафончику – студентке Сафончик, у Карла Зегерса – у Анны Зегерс.
В каком варианте ответа правильно указаны все цифры, на месте которых в предложениях должны стоять запятые?
Такой сухой осени (1) как писали в газетах (2) не было в России уже семьдесят лет. Действительно (3) за Окой небо неделями стояло высокое и яркое. Старики говорили (4) что газеты (5) конечно (6) правильные и что на своей памяти такой осени они никогда не видели.
В каком варианте ответа правильно указаны все цифры, на месте которых должны стоять запятые?
Существуют фамилии (1) оканчивающиеся на гласную (2) как славянские и русские (3) так и иноязычного происхождения (Митта, Неруда, Бордюжа, Сковорода, Лепёха, Шандра) (4) которые обычно склоняются независимо от того (5) кому принадлежат мужчине или женщине: Василию Бордюже, Ольге Лепёхе.
145. Расставьте знаки препинания. Укажите все цифры, на месте которых в предложении должны стоять запятые:
Порядок слов в русском языке свободный (1) однако (2) следует избегать порядка слов (3) который становится причиной (4) для вариативного понимания написанного.
146. Укажите, в каком предложении на месте пропуска ставится тире:
· Нэцкэ ____ японская миниатюрная скульптура
· Лицо старика ____ худое, вытянутое, морщинистое
· Игорь ___ не коллекционер предметов искусства, а только помощник
· Пруд ____ как блестящая сталь
147. Укажите ряд слов, в которых правильно поставлено ударение:
· партЕр, танцовщИца, оптОвый
148. Укажите ряд слов, в которых правильно поставлено ударение:
· красивЕе, углубИть, ходатАйствовать
· обеспЕчение, премировАть, некролОг
· договОр, аэропортЫ, бАловать
Дата добавления: 2018-02-28 ; просмотров: 147338 ; Мы поможем в написании вашей работы!
Источник статьи: http://studopedia.net/2_44840_v-kakom-variante-otveta-pravilno-ukazani-vse-tsifri-na-meste-kotorih-v-predlozhenii-dolzhni-stoyat-zapyatie.html
Презентация на тему : К.Г. Паустовский «Осень»
Наедине с осенью
Наедине с осенью
Осень в этом году стояла – вся напролет – сухая и теплая. Березовые рощи долго не желтели. Долго не увядала трава. Только голубеющая дымка (ее зовут в народе «мга») затягивала плесы на Оке и отдаленные леса.
«Мга» то сгущалась, то бледнела. Тогда сквозь нее проступали, как через матовое стекло, туманные видения вековых ракит на берегах, увядшие пажити и полосы изумрудных озимей.
Я плыл на лодке вниз по реке и вдруг услышал, как в небе кто-то начал осторожно переливать воду из звонкого стеклянного сосуда в другой такой же сосуд. Вода булькала, позванивала, журчала. Звуки эти заполняли все пространство между рекой и небосводом. Это курлыкали журавли.
Я поднял голову. Большие косяки журавлей тянули один за другим прямо к югу. Они уверенно и мерно шли на юг, где солнце играло трепещущим золотом в затонах Оки, летели к теплой стране с элегическим именем Таврида.
Я бросил весла и долго смотрел на журавлей. По береговой проселочной дороге ехал, покачиваясь, грузовик. Шофер остановил машину, вышел и тоже начал смотреть на журавлей.
– Счастливо, друзья! – крикнул он и помахал рукой вслед птицам.
Потом он опять забрался в кабину, но долго не заводил мотор, должно быть, чтобы не заглушить затихающий небесный звон. Он открыл боковое стекло, высунулся и все смотрел и смотрел, никак не мог оторваться от журавлиной стаи, уходившей в туман. И все слушал плеск и переливы птичьего крика над опустелой по осени землей.
За несколько дней до этой встречи с журавлями один московский журнал попросил меня написать статью о том, что такое «шедевр», и рассказать о каком-нибудь литературном шедевре. Иначе говоря, о совершенном и безукоризненном произведении.
Я выбрал стихи Лермонтова «Завещание».
Сейчас на реке я подумал, что шедевры существуют не только в искусстве, но и в природе. Разве не шедевр этот крик журавлей и их величавый перелет по неизменным в течение многих тысячелетий воздушным дорогам?
Птицы прощались со Средней Россией, с ее болотами и чащами. Оттуда уже сочился осенний воздух, сильно отдающий вином.
Да что говорить! Каждый осенний лист был шедевром, тончайшим слитком из золота и бронзы, обрызганным киноварью и чернью.
Каждый лист был совершенным творением природы, произведением ее таинственного искусства, недоступного нам, людям. Этим искусством уверенно владела только она, только природа, равнодушная к нашим восторгам и похвалам.
Я пустил лодку по течению. Лодка медленно проплывала мимо старого парка. Там белел среди лип небольшой дом отдыха. Его еще не закрыли на зиму. Оттуда доносились неясные голоса. Потом кто-то включил в доме магнитофон, и я услышал знакомые томительные слова:
Не искушай меня без нужды Возвратом нежности твоей – Разочарованному чужды Все обольщенья прежних дней.
«Вот, – подумал я, – еще один шедевр, печальный и старинный».
Должно быть, Баратынский, когда писал эти стихи, не думал, что они останутся навеки в памяти людей.
Кто он, Баратынский, измученный жестокой судьбой? Волшебник? Чудотворец? Колдун? Откуда пришли к нему эти слова, наполненные горечью минувшего счастья, былой нежности, всегда прекрасной в своем отдалении?
В стихах Баратынского заключен один из верных признаков шедевра – они остаются жить в нас надолго, почти навсегда. И мы сами обогащаем их, как бы додумываем вслед за поэтом, дописываем то, что не досказал он.
Новые мысли, образы, чувства теснятся в голове. Каждая строка стихов разгорается, подобно тому как с каждым днем сильнее бушуют осенним пламенем громады лесов за рекой. Подобно тому как расцветает вокруг небывалый сентябрь.
Очевидно, свойство истинного шедевра – делать и нас равноправными творцами вслед за его подлинным создателем.
Я сказал, что считаю шедевром лермонтовское «Завещание». Это, конечно, так. Но ведь почти все стихи Лермонтова – шедевры. И «Выхожу один я на дорогу…», и «Последнее новоселье», и «Кинжал», и «Не смейся над моей пророческой тоскою…», и «Воздушный корабль». Нет надобности их перечислять.
Кроме стихотворных шедевров, Лермонтов оставил нам и прозаические – такие, как «Тамань». Они наполнены, как и стихи, жаром его души. Он сетовал, что безнадежно растратил этот жар в великой пустыне своего одиночества.
Так он думал. Но время показало, что он не бросил на ветер ни одной крупицы этого жара. Многие поколения будут любить каждую строчку этого бесстрашного и в бою и в поэзии, некрасивого и насмешливого офицера. Наша любовь к нему – как возврат нежности.
Со стороны дома отдыха все лились знакомые слова:
Слепой тоски моей не множь, Не заводи о прежнем слова, И, друг заботливый, больною В его дремоте не тревожь.
Вскоре пение стихло, и на реку возвратилась тишина. Только слабо гудел за поворотом водоструйный катер и, как всегда к любой перемене погоды – все равно к дождю или к солнцу, – орали за рекой во все горло беспокойные петухи. «Звездочеты ночей», как их называл Заболоцкий. Заболоцкий жил здесь незадолго до смерти и часто приходил на Оку к парому. Там весь день шастал и толкался речной народ. Там можно было узнать все новости и наслушаться каких угодно историй.
– Прямо «Жизнь на Миссисипи!» – говорил Заболоцкий. – Как у Марка Твена. Стоит посидеть на берегу часа два – и уже можно писать книгу.
У Заболоцкого есть великолепные стихи о грозе: «Содрогаясь от мух, пробежала над миром зарница». Это тоже, конечно, шедевр. В этих стихах есть одна строка, властно побуждающая к творчеству: «Я люблю этот сумрак восторга, эту краткою ночь вдохновенья». Заболоцкий говорит о грозовой ночи, когда слышится «приближенье первых дальних громов – первых слов на родном языке».
Трудно сказать почему, но слова Заболоцкого о краткой ночи вдохновения вызывают жажду творчества, зовут к созданию таких трепещущих жизнью вещей, которые стоят на самой грани бессмертия. Они легко могут переступить эту грань и остаться навек в нашей памяти – сверкающими, крылатыми, покоряющими самые сухие сердца.
В своих стихах Заболоцкий часто становится в уровень с Лермонтовым, с Тютчевым – по ясности мысли, по удивительной их свободе и зрелости, по их могучему очарованию.
Но вернемся к Лермонтову и к «Завещанию».
приносили все книжные новинки, полученные из Москвы.
Однажды ему принесли поэму Твардовского «Василий Теркин». Бунин начал ее читать, и вдруг близкие услышали из его комнаты заразительный смех. Близкие встревожились. В последнее время Бунин редко смеялся. Вошли в его комнату и увидели Бунина, сидящего на постели. Глаза его были полны слез. В руках он держал поэму Твардовского.
– Как великолепно! – сказал он. – Как хорошо! Лермонтов ввел в поэзию превосходный разговорный язык. А Твардовский смело ввел в стихи и язык солдатский, совершенно народный.
Бунин смеялся от радости. Так бывает, когда мы встречаемся с чем-нибудь подлинно прекрасным.
Тайной сообщать обыденному, житейскому языку черты поэзии владели многие наши поэты – Пушкин, Некрасов, Блок (в «Двенадцати»), но у Лермонтова этот язык сохраняет все мельчайшие разговорные интонации и в «Бородине» и в «Завещании».
Не смеют, что ли, командиры Чужие изорвать мундиры О русские штыки?
Распространено мнение, что шедевров немного. Наоборот, мы окружены шедеврами. Мы не сразу замечаем, как осветляют они нашу жизнь, какое непрерывное излучение – из века в век – исходит от них, рождает у нас высокие стремления и открывает нам величайшее хранилище сокровищ – нашу землю.
Каждая встреча с любым шедевром – прорыв в блистающий мир человеческого гения. Она вызывает изумление и радость.
Не так давно в легкое, чуть морозное утро я встретился в Лувре со статуей Ники Самофракийской. От нее нельзя было оторвать глаз. Она заставляла смотреть на себя.
Это была вестница победы. Она стояла на тяжелом носу греческого корабля – вся во встречном ветре, в шуме волн и в стремительном движении. Она несла на крыльях весть о великой победе. Это было ясно по каждой ликующей линии ее тела и развевающихся одежд.
За окнами Лувра в сизом, белесоватом тумане серела парижская зима – странная зима с морским запахом устриц, наваленных горами на уличных лотках, с запахом жареных каштанов, кофе, вина, бензина и цветов.
Лувр отапливается калориферами. Из врезанных в пол красивых медных решеток дует горячий ветер. Он чуть попахивает пылью. Если прийти в Лувр пораньше, тотчас после открытия, то вы увидите, как то тут, то там на этих решетках неподвижно стоят люди, главным образом старики и старухи.
Это греются нищие. Величавые и зоркие луврские сторожа их не трогают. Они делают вид, что просто не замечают этих людей, хотя, например, закутанный в рваный серый плед старик нищий, похожий на Дон-Кихота, застывший перед картинами Делакруа, не может не броситься в глаза. Посетители тоже как будто ничего не замечают Они только стараются поскорее пройти мимо безмолвных и неподвижных нищих.
Особенно мне запомнилась маленькая старушка с дрожащим испитым лицом, в давно потерявшей черный цвет, порыжевшей от времени, лоснящейся тальме Такие тальмы носила еще моя бабушка, несмотря на вежливые насмешки всех ее дочерей – моих тетушек Даже в те далекие времена тальмы вышли из моды.
Луврская старушка виновато улыбалась и время от времени начинала озабоченно рыться в потертой сумочке, хотя было совершенно ясно, что в ней нет ничего, кроме старого рваного платочка.
Старушка вытирала этим платком слезящиеся глаза. В них было столько стыдливого горя, что, должно быть, у многих посетителей Лувра сжималось сердце.
Ноги у старушки заметно дрожали, но она боялась сойти с калориферной решетки, чтобы ее тотчас же не занял другой. Пожилая художница стояла невдалеке за мольбертом и писала копию с картины Боттичелли. Художница решительно подошла к стене, где стояли стулья с бархатными сиденьями, перенесла один тяжелый стул к калориферу и строго сказала старушке:
– Мерси, мадам, – пробормотала старушка, неуверенно села и вдруг низко нагнулась – так низко, что издали казалось, будто она касается головой своих колен.
Художница вернулась к своему мольберту. Служитель пристально следил за этой сценой, но не двинулся с места.
Болезненная красивая женщина с мальчиком лет восьми шла впереди меня. Она наклонилась к мальчику и что-то ему сказала. Мальчик подбежал к художнице, поклонился ей в спину, шаркнул ногой и звонко сказал:
Художница, не оборачиваясь, кивнула. Мальчик бросился к матери и прижался к ее руке. Глаза у него сияли так, будто он совершил геройский поступок. Очевидно, это было действительно так. Он совершил маленький великодушный поступок и, должно быть, пережил то состояние, когда мы со вздохом говорим, что «гора свалилась с плеч».
Но таково светлое могущество искусства, что ничто не в силах омрачить его. Мраморные богини нежно склоняли головы, смущенные своей сияющей наготой и восхищенными взглядами людей. Слова восторга звучали вокруг на многих языках.
Шедевры! Шедевры кисти и резца, мысли и воображения! Шедевры поэзии! Среди них лермонтовское «Завещание» кажется скромным, но неоспоримым по своей простоте и законченности шедевром. «Завещание» – всего-навсего разговор умирающего солдата, раненного навылет в грудь, со своим земляком:
Наедине с тобою, брат, Хотел бы я побыть Мне остается жить. Поедешь скоро ты домой – Смотри ж. Да что? Моей судьбой, Сказать по правде, очень
А дальше идут слова, удивительные по своей суровости, прекрасные по своей печали:
Отца имать мою едва ль Застанешь ты в живых Признаться, право, было б жаль Но если кто из них и жив, Скажи, что я писать ленив, Что полк в поход послали И чтоб меня не ждали
«Завещанию» трагическую силу. Слова «и чтоб меня не ждали» заключают в себе огромное горе, покорность перед смертью. За ними видишь отчаяние людей, невозвратно теряющих любимого человека. Любимые всегда кажутся нам бессмертными. Они не могут превратиться в ничто, в пустоту, в прах, в бледное, тускнеющее воспоминание.
По напряженной скорби, по мужеству, наконец, по блеску и силе языка эти стихи Лермонтова – чистейший неопровержимый шедевр. Когда Лермонтов писал их, он был, по теперешним нашим понятиям, юношей, почти мальчиком. Так же как Чехов, когда он писал свои шедевры – «Степь» и «Скучную историю».
Голос над рекою затих. Но я знал, я был уверен, что услышу его снова. И голос не обманул меня. Я даже вздрогнул – так ожиданно зазвучали первые слова:
На холмах Грузии лежит ночная мгла, Шумит Арагва предо мною, Печаль моя полна тобою
Я бы мог слушать эти слова и сто и тысячу раз. В них так же, как и в «Завещании», были заключены все признаки шедевра. Прежде всего – неувядаемость слов о неувядающей печали. Слова эти заставляли тяжело биться сердце.
О вечной новизне каждого шедевра сказал другой поэт, и сказал с необыкновенной точностью. Слова его относились к морю:
Приедается все Дни проходят, И годы проходят, И тысячи, тысячи лет. В белой рьяности волн, В белую пряность акаций, Может, ты-то их, Море, И сводишь и сводишь на нет
В каждом шедевре заключается то, что никогда не может примелькаться, – совершенство человеческого духа, сила человеческого чувства, моментальная отзывчивость на все, что окружает нас и вовне, и в нашем внутреннем мире. Жажда достигнуть все более высоких пределов, жажда совершенства движет жизнь. И рождает шедевры.
пространств, горьким запахом первого тонкого льда, сковавшего к ночи неподвижные воды, начнет перешептываться с последней листвой, облегающей непрерывно и днем и ночью. И блеснет неожиданным светом звезды, прорвавшейся сквозь волнистые ночные туманы.
И все это покажется вам великим шедевром природы, целебным подарком, напоминающим, что жизнь вокруг полна значения и смысла.
Сборник идеальных эссе по обществознанию
(1)Осень пришла врасплох и завладела землёй — садами и реками, лесами и воздухом, полями и птицами. (2)Всё сразу стало осенним.
(3)В саду суетились синицы. (4)Крик их был похож на звон разбитого стекла. (5)Они висели вниз головами на ветках и заглядывали в окно из-под листьев клёна.
(6)Каждое утро в саду, как на острове, собирались перелётные птицы. (7)Под свист, клёкот и карканье в ветвях поднималась суматоха. (8)Только днём в саду было тихо: беспокойные птицы улетали на юг.
(9)Начался листопад. (10)Листья падали дни и ночи. (11)Они то косо летели по ветру, то отвесно ложились в сырую траву. (12)Леса моросили дождём облетавшей листвы. (13)Этот дождь шёл неделями. (14)Только к концу сентября перелески обнажились, и сквозь чащу деревьев стала видна синяя даль сжатых полей.
(15)Тогда же старик Прохор, рыболов и корзинщик (в Солотче почти все старики делаются с возрастом корзинщиками), рассказал мне сказку об осени. (16)До тех пор я эту сказку никогда не слышал, — должно быть, Прохор её выдумал сам.
(17)- Ты гляди кругом, — говорил мне Прохор, ковыряя шилом лапоть, — ты присматривайся, милый человек, чем каждая птица или, скажем, иная какая живность дышит. (18)Гляди, объясняй. (19)А то скажут: зря учился. (20)К примеру, лист осенью слетает, а людям невдомёк, что человек в этом деле — главный ответчик. (21)Человек,скажем, выдумал порох. (22)Враг его разорви вместе с тем порохом! (23)Сам я тоже порохом баловался. (24)В давние времена сковали деревенские кузнецы первое ружьишко, набили порохом, и попало то ружьишко дураку. (25)Шёл дурак лесом и увидел, как иволги летят под небесами, летят жёлтые весёлые птицы и пересвистываются, зазывают гостей. (26)Дурак ударил по ним из обоих стволов — и полетел золотой пух на землю, упал на леса, и леса посохли, пожухли и в одночасье опали. (27)А иные листья, куда попала птичья кровь, покраснели и тоже осыпались. (28)Небось видел в лесу — есть лист жёлтый и есть лист красный. (29)До того времени вся птица зимовала у нас. (30)Даже журавль и тот никуда не подавался. (31)А леса и лето и зиму стояли! (32)И в листьях, цветах и грибах. (33)И снега не было. (34)Не было зимы, говорю. (35)Не было! (36)Да на кой она ляд сдалась нам, зима, скажи на милость?! (37)Какой с неё интерес? (38)Убил дурак первую птицу — и загрустила земля. (39)Начались с той поры листопады, и мокрая осень, и листобойные ветры, и зимы. (40)И птица испугалась, от нас отлетает, обиделась на человека. (41)Так-то, милый, выходит, что мы себе навредили, и надобно нам ничего не портить, а крепко беречь.
— Ну, скажем, птицу разную. (44)Или лес. (45)Или воду, чтобы прозрачность в ней была. (46)Всё, брат, береги, а то будешь землёй швыряться и дошвыряешься до погибели.
(47)Я изучал осень упорно и долго. (48)Для того чтобы увидеть по-настоящему, надо убедить себя, что ты видишь это впервые в жизни. (49)Так было и с осенью. (50)Я уверил себя, что эта осень первая и последняя в моей жизни. (51)Это помогло мне пристальнее всмотреться в неё и увидеть многое, чего я не видел раньше, когда осени проходили, не оставляя никакого следа, кроме памяти о слякоти и мокрых московских крышах.
(52)Я узнал, что осень смешала все чистые краски, какие существуют на земле, и нанесла их, как на холст, на далёкие пространства земли и неба.
* Константин Георгиевич Паустовский (1892—1968) — русский писатель, автор множества повестей и рассказов о родной природе: «Мещерская сторона», «Повесть о лесах», «Северная повесть» и другие. Паустовский написал серию книг о творчестве и о людях искусства:«Орест Кипренский», «Исаак Левитан», «Тарас Шевченко», «Золотая роза».
«Подарок». Паустовский Константин Георгиевич
Паустовский Константин Георгиевич
Рассказ про осень.
Каждый раз, когда приближалась осень, начинались разговоры о том, что многое в природе устроено не так, как нам бы хотелось. Зима у нас длинная, затяжная, лето гораздо короче зимы, а осень проходит мгновенно и оставляет впечатление промелькнувшей за окном золотой птицы.
Разговоры наши любил слушать внук лесника Ваня Малявин, мальчик лет пятнадцати. Он часто приходил к нам в деревню из дедовской сторожки с Урженского озера и приносил то кошелку белых грибов, то решето брусники, а то прибегал просто так — погостить у нас, послушать разговоры и почитать журнал «Вокруг света»…
Однажды Ваня принес маленькую, выкопанную с корнем березу. Корни он обложил сырым мхом и обернул рогожей.
— Это вам, — сказал он и покраснел. — Подарок. Посадите ее в деревянную кадку и поставьте в теплой комнате — она всю зиму будет зеленая.
—Зачем ты ее выкопал, чудак? — спросил Рувим.
—Вы же говорили, что вам жалко лета, — ответил Ваня. — Дед меня и надоумил. «Сбегай, говорит, на прошлогоднюю гарь, там березы-двухлетки растут, как трава, — проходу от них нет никакого. Выкопай и отнеси Руму Исаевичу (так дед называл Рувима). Он о лете беспокоится, вот и будет ему на студеную зиму летняя память. Оно, конечно, весело поглядеть на зеленый лист, когда во дворе снег валит как из мешка».
—Я не только о лете, я еще больше об осени жалею, — сказал Рувим и потрогал тоненькие листья березы.
Мы принесли из сарая ящик, насыпали его доверху землей и пересадили в него маленькую березу. Ящик поставили в самой светлой и теплой комнате у окна, и через день опустившиеся ветви березы поднялись, вся она повеселела, и даже листья у нее уже шумели, когда сквозной ветер врывался в комнату и в сердцах хлопал дверью.
В саду поселилась осень, но листья нашей березы оставались зелеными и живыми. Горели темным пурпуром клены, порозовел бересклет, ссыхался дикий виноград на беседке. Даже кое-где на березах в саду появились желтые пряди, как первая седина у еще нестарого человека. Но береза в комнате, казалось, все молодела. Мы не замечали у нее никаких признаков увядания.
Как-то ночью пришел первый заморозок. Он надышал холодом на стекла в доме, и они запотели, посыпал зернистым инеем крыши, захрустел под ногами. Одни только звезды как будто обрадовались первому морозу и сверкали гораздо ярче, чем в теплые летние ночи. В эту ночь я проснулся от протяжного и приятного звука — пастуший рожок пел в темноте. За окнами едва заметно голубела заря.
Я оделся и вышел в сад. Резкий воздух обмыл лицо холодной водой — сон сразу прошел. Разгорался рассвет. Синева на востоке сменилась багровой мглой, похожей на дым пожара. Мгла эта светлела, делалась все прозрачнее, сквозь нее уже видны далекие и нежные страны золотых и розовых облаков.
Ветра не было, но в саду все падали и падали листья. Березы за одну эту ночь пожелтели до самых верхушек, и листья осыпались с них частым и печальным дождем.
Я вернулся в комнаты; в них было тепло, сонно. В бледном свете зари стояла в кадке маленькая береза, и я вдруг заметил —почти вся она за эту ночь пожелтела, и несколько лимонных листьев уже лежало на полу.
Комнатная теплота не спасла березу. Через день она облетела вся, как будто не хотела отставать от своих взрослых подруг, осыпавшихся в холодных лесах, рощах, на сырых по осени просторных полянах.
Ваня Малявин, Рувим и все мы были огорчены, Мы уже свыклись с мыслью, что в зимние снежные дни береза будет зеленеть в комнатах, освещенных белым солнцем и багровым пламенем веселых печей. Последняя память о лете исчезла.
Знакомый лесничий усмехнулся, когда мы рассказали ему о своей попытке спасти зеленую листву на березе.
— Это закон, — сказал он. — Закон природы. Если бы деревья не сбрасывали на зиму листья, они бы погибли от многих вещей — от тяжести снега, который нарастал бы на листьях и ломал самые толстые ветки, и от того, что к осени в листве накапливалось бы много вредных для дерева солей, и, наконец, от того, что листья продолжали бы и среди зимы испарять влагу, а мерзлая земля не давала бы ее корням дерева, и дерево неизбежно погибло бы от зимней засухи, от жажды.
А дед Митрий… узнав об этой маленькой истории с березой, истолковал ее по-своему.
— Ты, милок, — сказал он Рувиму, — поживи с мое, тогда и спорь. А то ты со мной все споришь, а видать, что умом пораскинуть у тебя еще времени не хватило. Нам, старым, думать способнее. У нас заботы мало — вот и прикидываем, что к чему на земле притесано и какое имеет объяснение. Взять, скажем, эту березу. Ты мне про лесничего не говори, я наперед знаю, что он скажет… Ты про березу слушай. Промеж людей есть дружба или нет? То-то что есть. А люди заносятся. Думают, что дружба им одним дадена, чванятся перед всяким живым существом. А дружба — она, брат, кругом, куда ни глянешь. Уж что говорить, корова с коровой дружит и зяблик с зябликом. Убей журавля, так журавлиха исчахнет, исплачется, места себе не найдет. И у всякой травы и дерева тоже, надо быть, дружба иногда бывает. Как же твоей березе не облететь, когда все ее товарки в лесах облетели? Какими глазами она весной на них взглянет, что скажет, когда они зимой исстрадались, а она грелась у печки в тепле, да в сытости, да в чистоте? Тоже совесть надо иметь.
— Ну, это ты, дед, загнул, — сказал Рувим. — С тобой не столкуешься.
— Ослаб? — спросил он язвительно. — Сдаешься? Ты со мной не заводись — бесполезное дело.
Дед ушел, постукивая палкой, очень довольный, уверенный в том, что победил в этом споре нас всех и заодно с нами и лесничего.
Березку мы высадили в сад, под забор, а ее желтые листья собрали и засушили между страниц «Вокруг света».
Этим и кончилась наша попытка сохранить зимой память о лете.
Вы можете посмотреть комментарии или написать свой.
Альманах Рыболов-спортсмен № 1. 1950 год
Обычно я уезжал из деревни в Москву в конце сентября. Вода в озерах и старицах к тому времени отстаивалась, делалась холодной и чистой. Бурели водяные травы, ветер пригонял к берегам желтую ноздреватую пену. Рыба клевала нехотя, с перерывами. Приближались обложные дожди, бури, ненастье, свист облетелых ракит – все то уныние поздней осени, когда нет хуже для человека остаться одному в безлюдных местах. Хорошо знаешь, что в пяти-шести километрах есть сухой бревенчатый дом, теплая постель, стол с книгами, кривенький певучий самовар и веселые заботливые люди, но все равно не можешь избавиться от ощущения, что ты безнадежно затерялся среди мертвых зарослей, в тусклых перегонных полях, на берегу свинцовых вод. Ни человеческого голоса, ни птичьего крика, ни плеска рыбы, только низкий бег рыхлых туч. Из них то летит холодный дождь, то вдруг туманом, залепляя глаза, повалит водянистый снег. Такова была поздняя осень в моем представлении. Ни о какой рыбной ловле, казалось, не могло быть и речи. Рыба уходила в омуты и стояла там в тупом оцепенении, в дремоте. Ей приходилось тесниться во мраке осенних глубин и день и ночь слышать, как шумит над головой окаянный ветер и все плещет волна, размывая глинистый берег.
Перевозчик Сидор Васильевич, человек тихий и уважительный, кутаясь в рыжий овчинный тулупчик, соглашался со мной;
– Это, конечно, так, – говорил он. – Осенью у рыбы житье каторжное. Никому такой жизни не пожелаешь, пес с ней совсем. И, гляди, все «сентябрит» и «сентнбрит». Днем остудишься так, что за всю ночь в землянке не отойдешь.
Каждый год я уезжал из деревни в Москву без сожаления, хотя в глубине души мне бывало немного совестно, будто я оставлял на тяжелую зимовку своих верных друзей – все эти ивы, воды, знакомые кустарники и паромы, а сам бежал в город, к огням, в тепло, в человеческое оживление до новых летних дней.
Такие смешные угрызения совести приходили иногда и в Москве – то во время какого-нибудь заседания, то в Большом вале консерватории. «Что там, – думал я. – Какая, должно быть, тяжелая ночь, ветер, ледяной дождь, размытая неуютная земля. Выживут ли все эти ивы, шиповники, осинки, птицы и рыбы, измотанные бурей?» Но каждую весну, возвращаясь, я удивлялся силе жизни, удивлялся тому, как из зимы расцветал тихий и туманный май, как распускался шиповник и плескалась в озерах рыба.
В прошлом году я впервые остался в деревне до самой зимы, до морозов и снега. И все оказалось совсем не таким, как я себе представлял, даже если сделать поправку на то, что осень была небывалая. Такой сухой и теплой осени, как писали в газете, не было в России уже семьдесят лет. Деревенские старики соглашались с этим, говорили, что газета, конечно, правильная и что на своей памяти они такой осени не то что не видели, а даже и подумать не могли, что она может быть: «Теплотой так и бьет, так и тянет из-за Оки. И нету этой теплоте ни конца, ни краю».
Действительно, на юге, за Окой, небо неделями стояло высокое, яркое, распахнутое теплыми ветрами, и оттуда летела паутина. От нее воздух как бы переламывался серебряными ворсинками, играл и поблескивал. Сидя на берегу около удочек, я долго следил за этим зрелищем и прозевывал поклевки.
Растительность высыхала. Зелень переходила в цвет бронзы. Обычного осеннего золота почти не было – очевидно, листва золотеет во время сырости и дождя. Земля была под цвет сухого конского шанеля – красновато-бурая, и только озера лежали на ней разливами зеленоватой воды.
Я удил рыбу до самого льда. Это была удивительная, очень медленная и тонкая ловля. Может быть, я буду писать о вещах давно знакомых опытным рыболовам, но мне бы хотелось передать непосредственное ощущение этой осенней ловли. Есть много категорий рыболовов, и в каждую такую категорию входят люди со своим особым характером. Есть спиннингисты, есть любители жерлиц, переметов и подпусков, есть чистые удильщики-аксаковцы, есть, наконец, рыболовы, к которым я отношусь подозрительно, – мастера таскать рыбу бреднями и сетями. По-моему, это уже хищники, хотя они и прикидываются мирными и простодушными людьми..
Спиннингисты – народ деятельный, неспокойный, бродячий – они сродни охотникам. А удильщики – это больше созерцатели, поэты, почти сказочники.
Между спиннингистами и удильщиками возникают отношения натянутые, я бы сказал, колкие.
Спиннингист не прочь посмеяться над удильщиком, отнестись к нему свысока; удильщик же обычно отмалчивается. О чем спорить, если человек не понимает прелести ужения?
Легкие распри среди рыболовов – это, конечно, «древний спор славян между собою». Человеку со стороны они мало понятны. Мне не к лицу превозносить удильщиков: я принадлежу к их числу. Чтобы быть справедливым, можно, конечно, найти и у удильщиков общие для них недостатки.
Разумеется, у них есть свое тщеславие. Они гордятся знанием и пониманием природы и называют себя «аксаковцами», последователями этого великого знатока и поэта русской природы. Кроме того, удильщики, будучи вообще людьми общительными и словоохотливыми, на рыбной ловле становятся удивительно нелюдимыми. Ничто их так не раздражает, как присутствие посторонних и праздных людей, даже если эти люди сидят за спиной. Каждый удильщик относится к этому с таким же негодованием, как если бы чужой и нахальный человек вошел прямо с улицы в вашу квартиру, уселся, расставив ноги в комнате, и начал молча и нагло рассматривать все вокруг, совершенно не считаясь с хозяевами…
Да, но я отвлекся от рассказа об осенней ловле. Теплая осень была прервана несколькими морозными днями. Земля закаменела, и черви ушли так глубоко, что накопать их не было никакой возможности.
Это обстоятельство вызвало смятение среди деревенских приятелей. Мне давали советы искать червей под огромными кучами старого навоза, куда мороз не прошел, или под горой щепы в овраге за четыре километра от деревни. Иные предлагали намыть мотыля, хотя и сознавали, что это сейчас почти невозможно. А самые малодушные утверждали, что червь ушел в землю на три метра и ловлю надо бросать.
В конце концов, пришлось итти за четыре километра в глубокий овраг, заваленный щепой. Никто толком не. мог объяснить, как эта щепа попала в овраг, – вблизи не было никаких построек. Я рылся в’ щепе несколько часов и накопал всего тридцать-сорок червей. На следующий день немного потеплело, но иней лежал в лугах, как крупная каменная соль, а с севера тянуло ледяным пронзительным ветром.
Он свистел в кустах и гнал черные тучи. Дальний лес на берегу старицы гудел так сильно, что шум его был хорошо слышен в лугах.
Я шел на луговые озера и бесполезно мечтал о глубоком, но небольшом озере среди этого леса, где даже в такой ветер стоит затишье, – такое затишье, что видна малейшая дрожь поплавка. Я мечтал об этом совершенно зря? так как никакого озера в лесу не было. Но мне очень хотелось, чтобы оно было, и я даже облюбовал сухую и теплую лощину в лесу, где оно должно было бы быть. Такие маленькие лесные озера, величиной с комнату, я видел в лесах около реки Пры. Летом они выглядели очень загадочно – в черной, как деготь, воде плавали водоросли, бегали жуки-плавунцы и что-то поблескивало.
Я закинул в такое озерцо удочку, но у самого берега не достал дна. Но как только я передвинул поплавок и червяк лег на дно, поплавок вздрогнул и быстро поплыл в сторону, не окунаясь и не качаясь.
Я подсек и вытащил жирного, почти черного карася. Карась равнодушно пожевал губами, ударил один раз хвостом по траве и заснул.
Сейчас я мечтал вот о таком озерце, сидя на берегу лугового озера Студенец, открытого всем ветрам и всем непогодам. У берегов уже образовался ледок, но такой прозрачный, что его нельзя было рассмотреть. Клева не было. Я с тоской смотрел на черную, будто чугунную, воду, на гниющие листья лилий, на волны и прекрасно понимал, что сижу безнадежно. Озеро будто вымерло. В лугах было пусто.
Только вдалеке пожилой колхозник в валенках городил вокруг стога изгородь.
Кончив городить, он подошел ко мне, присел, закурил и сказал:
– Не там ловишь. Это я тебе категорически говорю. Не там.
LiveInternetLiveInternet
Осень в этом году стояла – вся напролет – сухая и теплая. Березовые рощи долго не желтели. Долго не увядала трава. Только голубеющая дымка (ее зовут в народе «мга») затягивала плесы на Оке и отдаленные леса.
«Мга» то сгущалась, то бледнела. Тогда сквозь нее проступали, как через матовое стекло, туманные видения вековых ракит на берегах, увядшие пажити и полосы изумрудных озимей.
Я плыл на лодке вниз по реке и вдруг услышал, как в небе кто-то начал осторожно переливать воду из звонкого стеклянного сосуда в другой такой же сосуд. Вода булькала, позванивала, журчала. Звуки эти заполняли все пространство между рекой и небосводом. Это курлыкали журавли.
Я поднял голову. Большие косяки журавлей тянули один за другим прямо к югу. Они уверенно и мерно шли на юг, где солнце играло трепещущим золотом в затонах Оки, летели к теплой стране с элегическим именем Таврида.
Я бросил весла и долго смотрел на журавлей. По береговой проселочной дороге ехал, покачиваясь, грузовик. Шофер остановил машину, вышел и тоже начал смотреть на журавлей.
– Счастливо, друзья! – крикнул он и помахал рукой вслед птицам.
Потом он опять забрался в кабину, но долго не заводил мотор, должно быть, чтобы не заглушить затихающий небесный звон. Он открыл боковое стекло, высунулся и все смотрел и смотрел, никак не мог оторваться от журавлиной стаи, уходившей в туман. И все слушал плеск и переливы птичьего крика над опустелой по осени землей.
За несколько дней до этой встречи с журавлями один московский журнал попросил меня написать статью о том, что такое «шедевр», и рассказать о каком-нибудь литературном шедевре. Иначе говоря, о совершенном и безукоризненном произведении.
Я выбрал стихи Лермонтова «Завещание».
Сейчас на реке я подумал, что шедевры существуют не только в искусстве, но и в природе. Разве не шедевр этот крик журавлей и их величавый перелет по неизменным в течение многих тысячелетий воздушным дорогам?
Птицы прощались со Средней Россией, с ее болотами и чащами. Оттуда уже сочился осенний воздух, сильно отдающий вином.
Да что говорить! Каждый осенний лист был шедевром, тончайшим слитком из золота и бронзы, обрызганным киноварью и чернью.
Каждый лист был совершенным творением природы, произведением ее таинственного искусства, недоступного нам, людям. Этим искусством уверенно владела только она, только природа, равнодушная к нашим восторгам и похвалам.
Я пустил лодку по течению. Лодка медленно проплывала мимо старого парка. Там белел среди лип небольшой дом отдыха. Его еще не закрыли на зиму. Оттуда доносились неясные голоса. Потом кто-то включил в доме магнитофон, и я услышал знакомые томительные слова:
Не искушай меня без нужды Возвратом нежности твоей – Разочарованному чужды Все обольщенья прежних дней.
«Вот, – подумал я, – еще один шедевр, печальный и старинный».
Должно быть, Баратынский, когда писал эти стихи, не думал, что они останутся навеки в памяти людей.
Кто он, Баратынский, измученный жестокой судьбой? Волшебник? Чудотворец? Колдун? Откуда пришли к нему эти слова, наполненные горечью минувшего счастья, былой нежности, всегда прекрасной в своем отдалении?
В стихах Баратынского заключен один из верных признаков шедевра – они остаются жить в нас надолго, почти навсегда. И мы сами обогащаем их, как бы додумываем вслед за поэтом, дописываем то, что не досказал он.
Новые мысли, образы, чувства теснятся в голове. Каждая строка стихов разгорается, подобно тому как с каждым днем сильнее бушуют осенним пламенем громады лесов за рекой. Подобно тому как расцветает вокруг небывалый сентябрь.
Очевидно, свойство истинного шедевра – делать и нас равноправными творцами вслед за его подлинным создателем.
Я сказал, что считаю шедевром лермонтовское «Завещание». Это, конечно, так. Но ведь почти все стихи Лермонтова – шедевры. И «Выхожу один я на дорогу…», и «Последнее новоселье», и «Кинжал», и «Не смейся над моей пророческой тоскою…», и «Воздушный корабль». Нет надобности их перечислять.
Кроме стихотворных шедевров, Лермонтов оставил нам и прозаические – такие, как «Тамань». Они наполнены, как и стихи, жаром его души. Он сетовал, что безнадежно растратил этот жар в великой пустыне своего одиночества.
Так он думал. Но время показало, что он не бросил на ветер ни одной крупицы этого жара. Многие поколения будут любить каждую строчку этого бесстрашного и в бою и в поэзии, некрасивого и насмешливого офицера. Наша любовь к нему – как возврат нежности.
Со стороны дома отдыха все лились знакомые слова:
Слепой тоски моей не множь, Не заводи о прежнем слова, И, друг заботливый, больною В его дремоте не тревожь.
Вскоре пение стихло, и на реку возвратилась тишина. Только слабо гудел за поворотом водоструйный катер и, как всегда к любой перемене погоды – все равно к дождю или к солнцу, – орали за рекой во все горло беспокойные петухи. «Звездочеты ночей», как их называл Заболоцкий. Заболоцкий жил здесь незадолго до смерти и часто приходил на Оку к парому. Там весь день шастал и толкался речной народ. Там можно было узнать все новости и наслушаться каких угодно историй.
– Прямо «Жизнь на Миссисипи!» – говорил Заболоцкий. – Как у Марка Твена. Стоит посидеть на берегу часа два – и уже можно писать книгу.
У Заболоцкого есть великолепные стихи о грозе: «Содрогаясь от мух, пробежала над миром зарница». Это тоже, конечно, шедевр. В этих стихах есть одна строка, властно побуждающая к творчеству: «Я люблю этот сумрак восторга, эту краткою ночь вдохновенья». Заболоцкий говорит о грозовой ночи, когда слышится «приближенье первых дальних громов – первых слов на родном языке».
Трудно сказать почему, но слова Заболоцкого о краткой ночи вдохновения вызывают жажду творчества, зовут к созданию таких трепещущих жизнью вещей, которые стоят на самой грани бессмертия. Они легко могут переступить эту грань и остаться навек в нашей памяти – сверкающими, крылатыми, покоряющими самые сухие сердца.
В своих стихах Заболоцкий часто становится в уровень с Лермонтовым, с Тютчевым – по ясности мысли, по удивительной их свободе и зрелости, по их могучему очарованию.
Но вернемся к Лермонтову и к «Завещанию».
Недавно я читал воспоминания о Бунине. О том, как жадно он следил в конце своей жизни за работой советских писателей. Он был тяжело болен, лежал не вставая, но все время просил и даже требовал, чтобы ему приносили все книжные новинки, полученные из Москвы.
Однажды ему принесли поэму Твардовского «Василий Теркин». Бунин начал ее читать, и вдруг близкие услышали из его комнаты заразительный смех. Близкие встревожились. В последнее время Бунин редко смеялся. Вошли в его комнату и увидели Бунина, сидящего на постели. Глаза его были полны слез. В руках он держал поэму Твардовского.
– Как великолепно! – сказал он. – Как хорошо! Лермонтов ввел в поэзию превосходный разговорный язык. А Твардовский смело ввел в стихи и язык солдатский, совершенно народный.
Бунин смеялся от радости. Так бывает, когда мы встречаемся с чем-нибудь подлинно прекрасным.
Тайной сообщать обыденному, житейскому языку черты поэзии владели многие наши поэты – Пушкин, Некрасов, Блок (в «Двенадцати»), но у Лермонтова этот язык сохраняет все мельчайшие разговорные интонации и в «Бородине» и в «Завещании».
Не смеют, что ли, командиры Чужие изорвать мундиры О русские штыки?
Распространено мнение, что шедевров немного. Наоборот, мы окружены шедеврами. Мы не сразу замечаем, как осветляют они нашу жизнь, какое непрерывное излучение – из века в век – исходит от них, рождает у нас высокие стремления и открывает нам величайшее хранилище сокровищ – нашу землю.
Каждая встреча с любым шедевром – прорыв в блистающий мир человеческого гения. Она вызывает изумление и радость.
Не так давно в легкое, чуть морозное утро я встретился в Лувре со статуей Ники Самофракийской. От нее нельзя было оторвать глаз. Она заставляла смотреть на себя.
Это была вестница победы. Она стояла на тяжелом носу греческого корабля – вся во встречном ветре, в шуме волн и в стремительном движении. Она несла на крыльях весть о великой победе. Это было ясно по каждой ликующей линии ее тела и развевающихся одежд.
За окнами Лувра в сизом, белесоватом тумане серела парижская зима – странная зима с морским запахом устриц, наваленных горами на уличных лотках, с запахом жареных каштанов, кофе, вина, бензина и цветов.
Лувр отапливается калориферами. Из врезанных в пол красивых медных решеток дует горячий ветер. Он чуть попахивает пылью. Если прийти в Лувр пораньше, тотчас после открытия, то вы увидите, как то тут, то там на этих решетках неподвижно стоят люди, главным образом старики и старухи.
Это греются нищие. Величавые и зоркие луврские сторожа их не трогают. Они делают вид, что просто не замечают этих людей, хотя, например, закутанный в рваный серый плед старик нищий, похожий на Дон-Кихота, застывший перед картинами Делакруа, не может не броситься в глаза. Посетители тоже как будто ничего не замечают Они только стараются поскорее пройти мимо безмолвных и неподвижных нищих.
Особенно мне запомнилась маленькая старушка с дрожащим испитым лицом, в давно потерявшей черный цвет, порыжевшей от времени, лоснящейся тальме Такие тальмы носила еще моя бабушка, несмотря на вежливые насмешки всех ее дочерей – моих тетушек Даже в те далекие времена тальмы вышли из моды.
Луврская старушка виновато улыбалась и время от времени начинала озабоченно рыться в потертой сумочке, хотя было совершенно ясно, что в ней нет ничего, кроме старого рваного платочка.
Старушка вытирала этим платком слезящиеся глаза. В них было столько стыдливого горя, что, должно быть, у многих посетителей Лувра сжималось сердце.
Ноги у старушки заметно дрожали, но она боялась сойти с калориферной решетки, чтобы ее тотчас же не занял другой. Пожилая художница стояла невдалеке за мольбертом и писала копию с картины Боттичелли. Художница решительно подошла к стене, где стояли стулья с бархатными сиденьями, перенесла один тяжелый стул к калориферу и строго сказала старушке:
– Мерси, мадам, – пробормотала старушка, неуверенно села и вдруг низко нагнулась – так низко, что издали казалось, будто она касается головой своих колен.
Художница вернулась к своему мольберту. Служитель пристально следил за этой сценой, но не двинулся с места.
Болезненная красивая женщина с мальчиком лет восьми шла впереди меня. Она наклонилась к мальчику и что-то ему сказала. Мальчик подбежал к художнице, поклонился ей в спину, шаркнул ногой и звонко сказал:
Художница, не оборачиваясь, кивнула. Мальчик бросился к матери и прижался к ее руке. Глаза у него сияли так, будто он совершил геройский поступок. Очевидно, это было действительно так. Он совершил маленький великодушный поступок и, должно быть, пережил то состояние, когда мы со вздохом говорим, что «гора свалилась с плеч».
Я шел мимо нищих и думал, что перед этим зрелищем человеческой нищеты и горя должны были померкнуть все мировые шедевры Лувра и что можно было бы отнестись к ним даже с некоторой враждебностью.
Но таково светлое могущество искусства, что ничто не в силах омрачить его. Мраморные богини нежно склоняли головы, смущенные своей сияющей наготой и восхищенными взглядами людей. Слова восторга звучали вокруг на многих языках.
Шедевры! Шедевры кисти и резца, мысли и воображения! Шедевры поэзии! Среди них лермонтовское «Завещание» кажется скромным, но неоспоримым по своей простоте и законченности шедевром. «Завещание» – всего-навсего разговор умирающего солдата, раненного навылет в грудь, со своим земляком:
Наедине с тобою, брат, Хотел бы я побыть На свете мало, говорят, Мне остается жить. Поедешь скоро ты домой – Смотри ж. Да что? Моей судьбой, Сказать по правде, очень Никто не озабочен
А дальше идут слова, удивительные по своей суровости, прекрасные по своей печали:
Отца и мать мою едва ль Застанешь ты в живых Признаться, право, было б жаль Мне опечалить их, Но если кто из них и жив, Скажи, что я писать ленив, Что полк в поход послали И чтоб меня не ждали
Эта скупость слов умирающего вдали от родины солдата придает «Завещанию» трагическую силу. Слова «и чтоб меня не ждали» заключают в себе огромное горе, покорность перед смертью. За ними видишь отчаяние людей, невозвратно теряющих любимого человека. Любимые всегда кажутся нам бессмертными. Они не могут превратиться в ничто, в пустоту, в прах, в бледное, тускнеющее воспоминание.
По напряженной скорби, по мужеству, наконец, по блеску и силе языка эти стихи Лермонтова – чистейший неопровержимый шедевр. Когда Лермонтов писал их, он был, по теперешним нашим понятиям, юношей, почти мальчиком. Так же как Чехов, когда он писал свои шедевры – «Степь» и «Скучную историю».
Голос над рекою затих. Но я знал, я был уверен, что услышу его снова. И голос не обманул меня. Я даже вздрогнул – так ожиданно зазвучали первые слова:
На холмах Грузии лежит ночная мгла, Шумит Арагва предо мною, Мне грустно и легко, печаль моя светла, Печаль моя полна тобою
Я бы мог слушать эти слова и сто и тысячу раз. В них так же, как и в «Завещании», были заключены все признаки шедевра. Прежде всего – неувядаемость слов о неувядающей печали. Слова эти заставляли тяжело биться сердце.
О вечной новизне каждого шедевра сказал другой поэт, и сказал с необыкновенной точностью. Слова его относились к морю:
Приедается все Лишь тебе не дано примелькаться Дни проходят, И годы проходят, И тысячи, тысячи лет. В белой рьяности волн, Прячась В белую пряность акаций, Может, ты-то их, Море, И сводишь и сводишь на нет
В каждом шедевре заключается то, что никогда не может примелькаться, – совершенство человеческого духа, сила человеческого чувства, моментальная отзывчивость на все, что окружает нас и вовне, и в нашем внутреннем мире. Жажда достигнуть все более высоких пределов, жажда совершенства движет жизнь. И рождает шедевры.
Я пишу все это осенней ночью. Осени за окном не видно, она залита тьмой. Но стоит выйти на крыльцо, как осень окружит тебя и начнет настойчиво дышать в лицо холодноватою свежестью своих загадочных черных пространств, горьким запахом первого тонкого льда, сковавшего к ночи неподвижные воды, начнет перешептываться с последней листвой, облегающей непрерывно и днем и ночью. И блеснет неожиданным светом звезды, прорвавшейся сквозь волнистые ночные туманы.
И все это покажется вам великим шедевром природы, целебным подарком, напоминающим, что жизнь вокруг полна значения и смысла.
Стынет. Осень на Оке близ Тарусы. Василий Поленов. 1893
Серия сообщений «Лермонтов»:
Часть 1 — Романсы на стихи Лермонтова Часть 2 — Лермонтов. Выхожу один я на дорогу… … Часть 18 — Ко дню рождения Михаила Юрьевича Лермонтова (1814 — 1841) Часть 19 — Музыка к произведениям Михаила Юрьевича Лермонтова Часть 20 — Константин Георгиевич Паустовский. Наедине с осенью. О Лермонтове Часть 21 — Михаил Юрьевич Лермонтов. Иллюстрации к произведениям Часть 22 — Михаил Лермонтов, русский офицер и поэт … Часть 30 — Михаил Юрьевич Лермонтов родился 15 октября 1814 года Часть 31 — Михаил Юрьевич Лермонтов (1814—1841) Часть 32 — Памяти Михаила Лермонтова
Источник статьи: http://vzryvmozga.ru/prazdniki/paustovskij-rasskazy-o-oseni.html
Проверка орфографии и пунктуации
Инструмент проверки текста на орфографические и грамматические ошибки онлайн, позволит исправить самые громоздкие ошибки, с высокой степенью точности и скорости, а также улучшить свой письменный русский язык.
Если возможно несколько исправлений, вам будет предложено выбрать одно из них. Слова в которых допущены ошибки выделяются разными цветами, можно кликнуть на подсвеченное слово, посмотреть описание ошибки и выбрать исправленный вариант.
Инструмент поддерживает 8 языков.
Орфография
Написать текст без каких-либо орфографических или пунктуационных ошибок достаточно сложно даже специалистам. Наша автоматическая проверка орфографии может помочь профессионалам, студентам, владельцам веб-сайтов, блогерам и авторам получать текст практически без ошибок. Это не только поможет им исправить текст, но и получить информацию о том, почему использование слова неправильно в данном контексте.
Что входит в проверку текста?
- грамматические ошибки;
- стиль;
- логические ошибки;
- проверка заглавных/строчных букв;
- типографика;
- проверка пунктуации;
- общие правила правописания;
- дополнительные правила;
Грамматика
Для поиска грамматических ошибок инструмент содержит более 130 правил.
- Деепричастие и предлог
- Деепричастие и предлог
- «Не» с прилагательными/причастиями
- «Не» с наречиями
- Числительные «оба/обе»
- Согласование прилагательного с существительным
- Число глагола при однородных членах
- И другие
Грамматические ошибки вида: «Идя по улице, у меня развязался шнурок»
Грамматическая ошибка: Идя по улице , у меня.
Правильно выражаться: Когда я шёл по улице, у меня развязался шнурок.
Пунктуация
Чтобы найти пунктуационные ошибки и правильно расставить запятые в тексте, инструмент содержит более 60 самых важных правил.
- Пунктуация перед союзами
- Слова не являющиеся вводными
- Сложные союзы не разделяются «тогда как», «словно как»
- Союзы «а», «но»
- Устойчивое выражение
- Цельные выражения
- Пробелы перед знаками препинания
- И другие
Разберем предложение, где пропущена запятая «Парень понял как мальчик сделал эту модель»
Пунктуационная ошибка, пропущена запятая: Парень понял ,
«Парень понял, как мальчик сделал эту модель»
Какие языки поддерживает инструмент?
Для поиска ошибок вы можете вводить текст не только на Русском языке, инструмент поддерживает проверку орфографии на Английском, Немецком и Французском
Источник статьи: http://rustxt.ru/check-spelling
5 случаев, когда запятая перед «как» не нужна. И 5 случаев, когда всё-таки нужна
Перед союзом «как» нужна запятая. Кажется, об этом знают более-менее все. А вот о том, что запятая нужна далеко не всегда, — из головы пропадает. Напоминаем, когда запятым перед «как» место, а когда лучше воздержаться (первое запомнить проще).
Когда запятую надо ставить
Правильно: Хочу быть таким же сильным, как папа
Первая подсказка, которая говорит нам о том, что оборот с союзом «как» нужно немедленно обособить, это указательные слова: «так… как», «такой… как», «тот… как» и «столь… как». Если они встречаются в основной части предложения, значит, впереди ставим запятую: «Хочу быть таким же сильным, как папа» (ну или как Халк!), «Делай так, как сказал учитель».
Правильно: Мы, как обычно, проведём лето на даче
Всегда выделяются запятыми конструкции, близкие к вводным (или прямо-таки вводные): «как правило», «как один», «как всегда», «как нарочно», «как теперь», «как например», «как следствие», «как обычно», а ещё конструкции «не кто иной, как…» и «не что иное, как…». И, как всегда, примеры: «Это был не кто иной, как наш сосед по даче», «Запятая, как правило, ставится».
Правильно: Физику, как и химию, реже всего сдают на ЕГЭ
Третий сигнал, кричащий нам о наличии запятой, это оборот с союзом «как и…». Если вы его видите — ставьте запятую и даже не думайте. Часто в этот же оборот входят указательные слова: «Игра так же формирует личность, как и знания», «Гугл, как и мы, может ошибаться». Но с нашими подсказками ошибиться почти невозможно.
Правильно: «Мел» советует, как провести лето с пользой
Ещё одно правило (простое!), которое мы рассмотрим, — это запятая перед союзом «как» в сложноподчинённых предложениях. Запятая ставится, если «как» присоединяет придаточное предложение: «Эксперты рассказывают, как не забыть английский за лето», «Я помню, как получил первую двойку».
Правильно: Её глаза были прекрасны, как донья океанов
Пример, который перекочевал из другого выпуска грамотности про множественное число. Из него очень уж хорошо видно, какие обороты мы можем считать сравнительными и как их нужно выделять на письме (подсказка — запятыми). «Восемь лет я пахал, как раб на галерах, с утра до ночи», «Я люблю полежать на диване, как Обломов, и подумать».
Когда запятую НЕ надо ставить
Правильно: Аня может поступить в вуз без ЕГЭ как победитель Всероса
Переходим к сложному. И сразу расскажем о самых (!) распространённых ошибках. Не нужно ставить запятую, если союз «как» имеет значение «в качестве». Проблема в том, как это «в качестве» отличить от, допустим, сравнительного оборота. Никак. Только внимательно вчитываться в предложение и пытаться понять, есть ли здесь сравнение или нет. «Аня поступает без ЕГЭ как („в качестве“) победителя Всероса».
Теперь внимание. Если в предложении улавливается значение «причины», то есть из одной части можно составить вопрос, а из другой ответ, — оборот с «как» обособляется. Главное, не спутать его со значением «в качестве». Для этого задаём вопрос. Почему Аня может поступить в вуз без ЕГЭ? — Потому что победитель Всероссийской олимпиады школьников (сокращённо Всерос).
Правильно: Дождь льёт как из ведра
Привет фразеологизмам и устойчивым сочетаниям (у нас тест такой был). Запятая не ставится, если сравнительный оборот входит в состав сказуемого или тесно связан с ним по смыслу. То есть если убрать этот оборот, предложение теряет смысл. Сюда же относятся сравнительные обороты, ставшие со временем устойчивыми выражениями: бледна как смерть, принять как должное, льёт как из ведра, всё как по маслу, чувствовать себя как дома, голодный как собака и так далее. Конечно, все фразеологические выражения знать нельзя, поэтому не стыдно заглянуть в словарь (или в Гугл).
Правильно: Нам нужно сдать работу как можно быстрее
Верим, что вы не запутаетесь в разных словах-подсказках. Не поддавайтесь уговорам на запятую в сочетаниях «как ни в чём не бывало», «почти как», «вроде как», «как можно», «точь-в-точь как» и просто при наличии отрицательной частицы. «Она рассуждала совсем как взрослая», «Я постаралась приехать как можно раньше», «У них всё не как у людей».
Правильно: Школа как лучшее время жизни (но это не точно)
Правило младших классов. Перед подлежащим и сказуемым запятой не место, допускается лишь тире или вообще ничего. «Жизнь как чудо», «Школа как лучшее время жизни (но это не точно)», «Озеро как зеркало» и другие не менее красивые метафоры.
Правильно: Порхай как бабочка, жаль как пчела
Девиз боксёра Мохаммеда Али, который идеально подходит под наше правило. Оборот с союзом «как» не обособляется, если он выступает в роли обстоятельства образа действия, которое надо отличить от сравнения (опять). Для проверки можно заменить творительным падежом существительного или наречием (порхай бабочкой, жаль пчелой) или задать к обстоятельству вопрос. Вот ещё пример: в школе японский нам преподавали как факультатив. Преподавали как? — Факультативно.
Источник статьи: http://mel.fm/gramotnost/kak-pisat/2861594-difficult_commas
Синее летнее утро. В небе, высоком и чистом | Диктант
Синее летнее утро. В небе, высоком и чистом, только кое-где видны маленькие кругловатые облачка, как пушечные дымки на старинных батальных картинах, но и они исчезают. А пониже их, на окраине села, серый и беззвучный, почти не двигая крыльями, проплывает кругами ястреб. Картина мирная, идиллическая, когда ничего особенного не ожидается.
И вдруг в несколько секунд всё меняется: из плетёного сарая, квохча и разгребая мусор, выходит наседка с цыплятами. Шум, писк, мелькание желтоватых и серых комочков. Заметив куриное семейство, ястреб словно замирает на месте, затем, сваливаясь на одно крыло, круто пикирует во двор. В то же мгновение из сеней, вздымая к небу обтрёпанный веник, выбегает сухонькая старушка: «Прочь лети, разбойник!»
Ястреб круто меняет линию полёта, нырнув за угол дома, уходит низом в колхозный сад. А из-под берёзы, с коврика, поднимается внук старушки, только что окончивший филологический институт и получивший месяц отпуска перед отъездом на работу.
Грамматическое задание
1. Синтаксический разбор предложения.
А пониже их, на окраине села, серый и беззвучный, почти не двигая крыльями, проплывает кругами ястреб.
(Повествовательное, невосклицательное, простое, двусоставное, распространенное, полное, осложнено деепричастным оборотом, однородными определениями и уточняющим обстоятельством места).
Заметив куриное семейство, ястреб словно замирает на месте, затем, сваливаясь на одно крыло, круто пикирует во двор.
(Повествовательное, невосклицательное, простое, двусоставное, распространенное, неполное, осложнено двумя деепричастными оборотами и однородными сказуемыми).
2. Выпишите 3 словосочетания разных типов из предложения и разберите их.
И вдруг в несколько секунд всё меняется: из плетёного сарая, квохча и разгребая мусор, выходит наседка с цыплятами.
Ястреб круто меняет линию полёта, нырнув за угол дома, уходит низом в колхозный сад.
3. Морфологический разбор слова: обтрепанный, окончивший.
Источник статьи: http://www.euroki.org/diktanti/sinee-letnee-utro-v-nebe-vysokom-i-chistom
Как определить тип односоставного предложения
Можно подставить личное местоимение в И.п.
я, вы, мы, ты — Определенно-личное (Сейчас зайду. Сейчас (я) зайду Идите в баню.(Вы) идите в баню.
они — Неопределенно-личное (В дверь постучали. (Они) в дверь постучали. Здесь его не ждали. Здесь (они) его не ждали)
Обобщенно-личное (субъект действия мыслится как обобщенное лицо): На чужой роток (ты) не накинешь платок. Ты = любой человек. Цыплят (они) по осени считают. Они = любой человек.
Нельзя подставить личное местоимение в И.п.
Безличное Светает все более. (Он) светает все более. Не спится мне. Кто не спится? Сказуемое не сочетается с И.п. Долго петь и звенеть пурге. Петь и звенеть не сочетается с И.п. В этот час совсем было тихо. Что было тихо? Мною пройдено дорог немало. Пройдено не сочетается с И.п. Есть «действующее лицо в И.п.» = подлежащее, но оно не действует
Назывное: Темная ночь. Какое великолепие и спокойствие! Чудная картина.
Определённо-личные предложения – это односоставные предложения с главным членом — сказуемым, которое выражено личной формой глагола в форме 1 или 2 л. или глаголом в повелительном наклонении. Лицо определено: это всегда или говорящий, или собеседник.
Неопределённо-личные предложения – это односоставные предложения с главным членом — сказуемым, которое выражено глаголом в форме 3 л. мн.ч. в настоящем или будущем времени или в форме мн.ч. в прошедшем времени. Лицо не определено: действие совершается кем-то неопределённым.
Обобщённо-личные предложения – это односоставные предложения с главным членом — сказуемым, стоящим в форме 2 л. ед.ч. или 3 л. мн.ч. в настоящем или будущем времен либо в форме 2 л. ед. или мн.ч. повелительного наклонения. В обобщённо-личных предложениях лицо выступает в обобщённом виде: все, многие, а действие представлено как обычное, совершаемое всегда. Такие предложения выражаю коллективный опыт народа в целом, отражают устойчивые, общепринятые понятия.
Безличные предложения – это односоставные предложения с главным членом — сказуемым, стоящим в форме 3 л. ед.ч. настоящего или будущего времени или в форме ср.р. прошедшего времени.
Назывные предложения – это односоставные предложения с главным членом – подлежащим. В назывных предложениях сообщается о существовании какого-либо предмета, явления или выражается эмоционально-оценочное отношение к нему.
Источник статьи: http://grammatika-rus.ru/kak-opredelit-tip-odnosostavnogo-predlozheniya-2/
За окой небо неделями стояло высокое и яркое как пишется
Белую ночь мы встречаем (что делаем? а еще 1 спряжение) в старинной (старина + суффикс н) келье монастыря на Соловках.
Свет сочится (что делает?) в два небольших (синоним маленькие) окна, одно из которых глядит (проверочное слово взглЯд, ударение на я) на запад(проверим – запада, западом, пишем д), на море.
– здесь ставим запятую после слова запад, поскольку “на море” – это уточнение
Всюду тишина: во дворе монастыря и внутри келий.
– всюду – обобщающее слово, стоит перед однородными членами
Все, кажется (что делает?), спит на острове, (2 склонение, проверяем словом стол, на столе – на острове) лишь (всегда пишем ь, исключение уж, замуж, невтерпеж) одна белая ночь сияет (1 спряжение).
– кажется здесь как вводная конструкция, обособляем. перед лишь ставим запятую, поскольку 2 грам.основы
Очарованием (проверочное чАры) пропитаны (краткое страдательное причастие) розовое небо на северо-западе(направление света, через дефис) и пурпурные контуры дальних туч(множественное число родительный падеж), вздымающихся(1 спряжение, ущ/ющ, а еще вопрос каких? поэтому и) за горизонтом(словарное слово), и жемчужные(жЕмчуг, проверка ударением) чешуйки(чЕшет) легких облаков(словарное слово).
– вздымающихся за горизонтом – причастный оборот после определяемого слова
Морской ветер, влетая в окно, растекается(с, потому что т глухая, ь нет, ибо что делает?) по келье пряным(одна н, она является частью корня, исключение) запахом водорослей(корень рос).
– влетая в окно – деепричастный оборот, обособляем
Нельзя не (двойное отрицание) насладиться(услАда, поэтому а, есть ь, ибо вопрос что сделать?) такой ночью(ь разделительный)!
За воротами поворачиваем() направо(наречие, имеем ввиду сторону) и идем сначала(наречие, отвечает на вопрос когда?) вдоль(всегда слитно) озера, а затем(наречие, а не указательное местоимение с предлогом) лесом – к морю.
– перед а всегда ставится запятая
Чайки, похожие на нерастаявшие(с, ибо т – глухая, слитно, поскольку нет условий для раздельного написания, я, потому что таять) льдинки, спят на воде.
– обособленное определение после определяемого слова, обособляем
Море как стекло.
– не надо обособлять, как в составе сказуемого
В его зеркальности(зЕркало проверочное слово) отражены(страдательное причастие, краткое) и клюквенная(суффикс енн) полоса на горизонте(словарное слово), и облака, и мокрые черные камни.
– однородные члены с повторяющимся союзом и
Надеюсь правильно. Могла по невнимательности что-то упустить. Заранее извиняюсь.
Источник статьи: http://vashurok.com/task/13279159
За окой небо неделями стояло высокое и яркое как пишется
Расставьте знаки препинания. Укажите номера предложений, в которых нужно поставить ОДНУ запятую.
1) Уже давно стемнело и звезды ярко засияли на бархатном темно-синем покрывале небосвода.
2) От него не было ни слуху ни духу.
3) На утренней морозной заре или в золотистых летних сумерках город был похож на ожившую сказку.
4) За околицей запели и мелодия старинной русской песни неожиданной болью отозвалась в душе Владимира.
5) С самого раннего утра убегал он или на пруд или в рощу или на сенокос.
Пояснение (см. также Правило ниже).
Приведем верное написание.
1) Уже давно стемнело , и звезды ярко засияли на бархатном темно-синем покрывале небосвода. ССП
2) От него не было ни слуху ни духу.
3) На утренней морозной заре или в золотистых летних сумерках город был похож на ожившую сказку.
4) За околицей запели, и мелодия старинной русской песни неожиданной болью отозвалась в душе Владимира.
5) С самого раннего утра убегал он или на пруд, или в рощу, или на сенокос.
Правильный ответ указан под номером 4 и 1.
В этом задании проверяются знания двух пунктограмм:
1. Запятые в простом предложении с однородными членами.
2. Запятые в сложносочинённом предложении, части которого соединяют сочинительные союзы, в частности, союз И.
Цель: найти ДВА предложения, в которых нужно поставить ПО ОДНОЙ запятой в каждом. Не две, не три (а такое бывает!) запятых, а одну. При этом нужно указывать номера тех предложений, где была ПОСТАВЛЕНА пропущенная запятая, так как бывают такие случаи, что в предложении уже есть запятая, например, при деепричастном обороте. Её мы не считаем.
Не следует искать запятые при различных оборотах, вводных словах и в СПП: по спецификации в данном задании проверяются лишь три указанные пунктограммы. Если в предложении будут необходимы запятые на другие правила, они уже будут расставлены
Верным будет ответ из двух цифр, от 1 до 5, в любой последовательности, без запятых и пробелов, например: 15, 12, 34.
ССП — сложносочинённое предложение.
Алгоритм выполнения задания должен быть таким:
1. Определяем количество основ.
2. Если предложение простое, то находим в нём ВСЕ ряды однородных членов и обращаемся к правилу.
3. Если основ две, то это сложное предложение, и каждая часть рассматривается отдельно (см. пункт 2).
Не забываем, что однородные подлежащие и сказуемые создают НЕ сложное, а простое осложнённое предложение.
15.1 ЗНАКИ ПРЕПИНАНИЯ ПРИ ОДНОРОДНЫХ ЧЛЕНАХ
Однородные члены предложения — это такие члены, которые отвечают на один и тот же вопрос и относятся к одному и тому же члену предложения. Однородные члены предложения (как главные, так второстепенные) всегда соединёны сочинительной связью, с союзом или без него.
Например: В «Детских годах Багрова–внука» С. Аксаков с подлинно поэтическим воодушевлением описывает и летние , и зимние картины русской природы.
В данном предложении есть один ряд ОЧ, это два однородных определения.
В одном предложении может быть несколько рядов однородных членов. Так, в предложении Вскоре ударил тяжёлый ливень и покрыл шумом дождевых потоков и порывы ветра, и стоны соснового бора рядов два: два сказуемых, ударил и покрыл; два дополнения, порывы и стоны.
Обратите внимание : в каждом ряду ОЧ действуют свои пунктуационные правила.
Рассмотрим различные схемы предложений с ОЧ и сформулируем правила постановки запятых.
15.1.1. Ряд однородных членов, соединённых ТОЛЬКО интонацией, без союзов.
Правило: если два или несколько ОЧ соединенных только интонацией, между ними запятая ставится.
Пример: На натюрморте изображены жёлтые, зелёные, красные яблоки.
15.1.2 Два однородных члена соединены союзом И, ДА (в значении И), ЛИБО, ИЛИ
Общая схема: О и/да/либо/или О .
Правило: если два ОЧ соединены одиночным союзом И/ДА, между ними запятая не ставится.
Пример 1: На натюрморте изображены жёлтые и красные яблоки.
Пример 2: Везде её встречали весело и дружелюбно .
Пример 3: Только ты да я останемся жить в этом доме.
Пример 4: Я приготовлю рис с овощами либо плов .
15.1.3 Последний ОЧ присоединён союзом И.
Правило: Если последний однородный член присоединяется союзом и, то запятая перед ним не ставится.
Пример: На натюрморте изображены жёлтые, зелёные и красные яблоки.
15.1.4. Однородных членов больше двух и союз И повторяется хотя бы дважды
Правило: При различных комбинациях союзного (пункт 15.1.2) и бессоюзного (пункт 15.1.1) сочетания однородных членов предложения соблюдается правило: если однородных членов больше двух и союз И повторяется хотя бы дважды, то запятая ставится между всеми однородными членами
Общая схема: и О , и О , и О .
Пример 1 : На натюрморте изображены жёлтые, и зелёные, и красные яблоки.
Пример 2: На натюрморте изображены и жёлтые, и зелёные, и красные яблоки.
Пример 3: От дома, от деревьев, и от голубятни, и от галереи — от всего побежали далеко длинные тени.
Два союза и, четыре ОЧ. Запятая между ОЧ.
Пример 4: Было грустно и в весеннем воздухе , и на темневшем небе , и в вагоне . Три союза и, три ОЧ. Запятая между ОЧ.
Пример 5: Дома, и деревья, и тротуары были укрыты снегом. Два союза и, три ОЧ. Запятая между ОЧ.
Обратите внимание, после последнего ОЧ нет запятой , ибо это не между ОЧ, а после него.
Именно эта схема часто воспринимается за ошибочную и несуществующую, учтите это при выполнении задания.
Обратите внимание : данное правило работает лишь при условии, что союз И повторяется в одном ряду ОЧ, а не во всём предложении.
Пример 1: По вечерам за столом собирались дети и взрослые и читали вслух. Сколько рядов? Два: дети и взрослые; собирались и читали. Союз и не повторяется в каждом ряду, он употреблён по одному разу. Поэтому запятые НЕ ставятся по правилу 15.1.2.
Пример 2: Вечером Вадим ушёл в свою комнату и сел перечитывать письмо и писать ответ. Два ряда: ушёл и сел; сел (зачем? с какой целью?) перечитывать и писать.
15.1.5 Однородные члены соединены союзом А, НО, ДА(=но)
Правило: При наличии союза А, НО, ДА(=но) запятые ставятся.
Пример 1: Ученик пишет быстро , но неаккуратно .
Пример 2: Малыш уже не хныкал , а плакал навзрыд.
Пример 3: Мал золотник, да дорог .
15.1.6 При однородных членах повторяются союзы НИ, НИ; НЕ ТО, НЕ ТО; ТО, ТО; ЛИБО, ЛИБО; ИЛИ, ИЛИ
Правило: при двукратном повторении других союзов (кроме И) ни, ни; не то, не то; то, то; либо, либо; или, или запятая ставится всегда:
Пример 1: А старик расхаживал по комнате и то вполголоса напевал псалмы, то внушительно поучал дочь.
Обратите внимание, что в предложении имеются также однородные обстоятельства и дополнения, но мы их не выделяем для более чёткой картины.
После сказуемого «расхаживал» запятой нет! Но если бы вместо союза И ТО, И ТО был бы просто И, запятых было целых три (по правилу 15.1.4)
15.1.7. При однородных членах имеются двойные союзы.
Правило: При двойных союзах запятая ставится перед второй его частью. Это союзы как. так и; не только. но и; не столько. сколько; насколько. настолько; хотя и. но; если не. то; не то что. но; не то чтобы. а; не только не, а, скорее. чем и другие.
Примеры: Я имею поручение как от судьи , так равно и от всех наших знакомых .
Грин был не только великолепным пейзажистом и мастером сюжета, но был еще и очень тонким психологом .
Мама не то что сердилась , но все-таки была недовольна .
Туманы в Лондоне бывают если не каждый день , то через день непременно.
Он был не столько расстроен , сколько удивлен сложившейся ситуацией.
Обратите внимание, что каждая часть двойного союза стоит ПЕРЕД ОЧ, что очень важно учитывать при выполнении задания 7 (тип «ошибка на однородные члены») мы уже встречались с этими союзами.
15.1.8. Часто однородные члены соединяются попарно
Общая схема: Схема: О и О , О и О
Правило: При попарном объединении второстепенных членов предложения запятая ставится между парами (союз И действует локально, только внутри групп):
Пример1: Аллеи, засаженные сиренями и липами , вязами и тополями , вели к деревянной эстраде.
Пример 2: Песни были разные: про радость и горе , день прошедший и день грядущий .
Пример 3: Книги по географии и туристские справочники , друзья и случайные знакомые твердили нам, что Ропотамо – один из самых красивых и диких уголков Болгарии.
15.1.9.Не являются однородными, поэтому не выделяются запятыми:
Ряд повторов, имеющих усилительный оттенок — это не однородные члены.
Простые осложнённые сказуемые также не являются однородными
Сказал так сказал, пойду проверю.
Фразеологизмы с повторяющимися союзами не являются однородными членами
Ни то ни сё, ни рыба ни мясо; ни свет ни заря; ни день ни ночь
Если в предложении есть неоднородные определения , которые стоят перед поясняемым словом и характеризуют один предмет с разных сторон, между ними нельзя вставить союз и.
Из глубины цветка неожиданно поднялся сонный золотистый шмель.
15.2. ЗНАКИ ПРЕПИНАНИЯ В СЛОЖНОСОЧИНЁННОМ ПРЕДЛОЖЕНИИ
Сложносочиненными называются сложные предложения, в которых простые предложения равноправны по смыслу и связаны сочинительными союзами. Части сложносочиненного предложения не зависят друг от друга и составляют одно смысловое целое.
Пример: Три раза зимовал он в Мирном, и каждый раз возвращение домой казалось ему пределом человеческого счастья.
В зависимости от вида сочинительного союза, который связывает части предложения, все сложносочиненные предложения (ССП) делятся на три основных разряда:
1) ССП с соединительными союзами (и; да в значении и; ни . ни; тоже; также; не только . но и; как . так и);
2) ССП с разделительными союзами (то . то; не то . не то; или; либо; то ли . то ли);
3) ССП с противительными союзами (а, но, да в значении но, однако, зато, но зато, только, же).
15.2.1 Основное правило постановки запятой в ССП.
Запятая между частями сложного предложения ставится по основному правилу, то есть ВСЕГДА, за исключением особых условиях , которые ограничивают действие этого правила. Об этих условиях сказано во второй части правила. В любом случае, чтобы определить, является ли предложение сложным, необходимо найти его грамматические основы. Что нужно учитывать при этом:
а) Далеко не всегда каждое простое предложение может иметь и подлежащее, и сказуемое. Так, частотны предложения с одной безличной частью , со сказуемым в неопределённо-личном предложении . Например: Много труда предстоит ему, и он это знал .
Схема: [ предстоит ], и [ он знал ].
В дверь позвонили, и никто не сдвинулся с места.
Схема: [ позвонили ], и [ никто не сдвинулся ].
б) Подлежащее может быть выражено местоимениями, как личными, так и других разрядов: Я вдруг услышал до боли знакомый голос, и это вернуло меня к жизни.
Схема: [Я услышал ], и [это вернуло ]. Не теряйте местоимения в роли подлежащего, если оно дублирует подлежащее из первой части! Это два предложения, у каждого своя основа, например: Художник был хорошо знаком со всеми гостями, и он немного удивился , увидев незнакомое ему лицо.
Схема: [Художник был знаком], и [он удивился ]. Сравним с аналогичной конструкцией в простом предложении: Художник был хорошо знаком со всеми гостями и немного удивился , увидев незнакомое ему лицо. [ О Сказ и О Сказ].
в) Поскольку сложное предложение состоит из двух простых, то вполне вероятно, что каждое из них может иметь однородные члены в своём составе. Запятые ставятся и по правилу однородных членов, и по правилу сложносочинённого предложения. Например: Листья багряные, золотые падали тихо на землю, и ветер кружил их в воздухе и подбрасывал . Схема предложения : [Листья падали], и [ветер О Сказ и О Сказ ].
15.2.2 Особые условия постановки знаков в сложносочинённом предложении
В школьном курсе русского языка единственным условием, при котором между частями сложного предложения не ставится запятая, есть наличие общего второстепенного члена .
Самое сложное для учащихся —это понять, есть ли общий второстепенный член предложения , который даст право не ставить запятую между частями, или его нет. Общий— значит, относящийся одновременно и к первой части, и ко второй. Если общий член есть —запятая между частями ССП не ставится . Если он есть, то во второй части не может быть аналогичного второстепенного члена , он только один, стоит в самом начале предложения. Рассмотрим простые случаи:
Пример 1: Через год дочка пошла в школу и мама смогла выйти на работу.
Оба простых предложения в равной мере могут претендовать на обстоятельство времени «через год». Что случилось через год? Дочка пошла в школу. Мама смогла выйти на работу.
Перестановка общего члена в конец предложения меняет смысл: Дочка пошла в школу, и мама смогла выйти на работу через год . И теперь этот второстепенный член уже не общий, а относится лишь ко второму простому предложению. Поэтому для нас так важно во-первых, место общего члена, только начало предложения, а во вторых, общий смысл предложения.
Пример 2: К вечеру ветер утих и начало подмораживать . Что произошло к вечеру? Ветер утих. Начало подмораживать.
Теперь более сложный пример 1: На окраине города снег уже начал подтаивать, и здесь уже была вполне весенняя картина. В предложении два обстоятельства, у каждого простого— своё. Именно поэтому запятая поставлена. Общего второстепенного члена нет. Таким образом, наличие второго второстепенного члена такого же типа (места, времени, цели) во втором предложении даёт право поставить запятую.
Пример 2: К ночи температура у мамы поднялась ещё больше, и мы не спали всю ночь. Нет оснований относить обстоятельство «к ночи» ко второй части сложного предложения, поэтому запятая ставится.
Необходимо отметить, что бывают и другие случаи, при которых запятая не ставится между частями сложносочинённого предложения. К ним относится наличие общего вводного слова, общей придаточной части, а также двух предложений неопределённо-личных, безличных одинаковых по структуре, восклицательных. Но эти случаи не включались в задания ЕГЭ, и в пособиях они не представлены и в школьном курсе не изучаются.
Источник статьи: http://rus-ege.sdamgia.ru/problem?id=5115